Сам командарм - воплощение анергии. Перед началом наступления он носится по 
плацдарму в своем вездеходе и не дай бог, если заметит непорядок: несдобровать 
нерадивцу. О требовательности, иногда даже крутом нраве командарма хорошо 
известно всем. Но за внешней грубоватостыо В. И. Чуйкова скрывается любовь к 
простому солдату, к своему военному ремеслу. Генерал дорожит репутацией армии, 
и его требовательность, горячность объясняются прежде всего стремлением 
выполнить поставленную задачу как можно лучше. 

- У нас здесь так тесно, - говорю я командарму, - что любая, даже случайная 
бомба и та куда-нибудь попадет. 

- Ну нет, - возразил Чуйков, - залететь к нам на плацдарм не так-то просто. 
Насчет защиты с воздуха мы побеспокоились заранее. Тут на каждом шагу зенитки. 
Так что немецкие асы не очень-то любят наведываться к нам в гости. 

Гвардейцы В. И. Чуйкова произвели на меня приятное впечатление: солдаты хорошо 
одеты и обуты, выглядят бодрыми. На вооружении автоматы, снайперские винтовки. 

- Да, это вам не пехота сорок первого, - заметил Василий Иванович, когда я 
поделился с ним своими наблюдениями.- Теперь солдат знает, что победа недалеко, 
и это сказывается на его моральном и физическом состоянии. 

Неожиданно мне пришлось временно выключиться из подготовки к наступлению и на 
несколько дней покинуть армию. Это случилось примерно дней за десять до начала 
наступления, когда меня срочно вызвал к себе маршал Г. К. Жуков. 

- Вот что, Катуков, - сказал он без всяких предисловий, - тебе придется срочно 
выехать в Киев. 

- Зачем? - вырвалось у меня. 

- Тебя приглашают на первую сессию Верховного Совета Украины. Ты должен сделать 
доклад о боевых действиях нашего фронта, освобождавшего земли Украины от 
фашистской оккупации. 

- Но как же подготовка к наступлению, товарищ маршал? 

- Ничего, поручи это Шалину. Если будет нужно, поможем мы. 

Приказ был неожиданным, и мной овладели противоречивые чувства. С одной стороны,
 радовала возможность побывать в Киеве, с другой - бросать армию в столь 
ответственное время... Но что поделаешь: отказаться нельзя, тем более что, 
посылая меня на сессию, товарищи по 1-му Украинскому оказали мне большую честь. 


Еду в тыл, но снаряжаюсь по-фронтовому. Дело в том, что ближайшие районы 
полностью не освобождены от вражеских банд. Поэтому прихватываю с собой 
бронетранспортер с двумя пулеметами, отделение автоматчиков и транспортную 
машину, груженную горючим и продовольствием из расчета, чтобы нам хватило и 
того и другого в оба конца. 

В Киеве первая радостная встреча с представителем исполкома горсовета, 
радостная потому, что им неожиданно оказался бывший сослуживец первых дней 
войны товарищ Мокеенко. В 20-й танковой дивизии он был инструктором политотдела.
 Мы вместе делили страдные дни, отступая в Южное Полесье. Ну, конечно, 
расспросы: где боевые товарищи, как сложилась их фронтовая судьба? И времени-то 
как будто прошло совсем немного - всего три с половиной года, а казалось, целая 
вечность отделяет нас от той поры, когда мы пошли на учебных старых танках в 
атаку против фашистской стальной армады. 

Выступал на сессии с докладом, пользуясь материалами и схемами, подготовленными 
штабом 1-го Украинского фронта. Материал был подробный, точный и интересный. 
Так что то исключительное внимание, с которым депутаты Верховного Совета 
выслушали доклад, не плод моего ораторского искусства, а большая заслуга 
офицеров штаба фронта, сумевших обобщить и раскрыть со всей глубиной 
героические страницы пройденного боевого пути. 

До глубины души тронул меня подарок депутатов. Товарищ Корниец вручил мне 
автомат, сделанный на одном из киевских заводов, уже вошедших в строй после 
недавней оккупации. Ну как тут не воскликнуть - до чего же замечательные 
советские люди! Как они быстро, поистине титаническим трудом поднимают из руин 
и пепла города, села, фабрики, заводы! 

Сессия закончилась. Заехал в исторический музей к товарищу Бондарю И. В, а 
затем отправился "о Брестскому шоссе в 1-ю гвардейскую танковую армию. 

Вернувшись из Киева, я сразу окунулся в горячку боевых дел. В армии только и 
разговоров было, что о предстоящем наступлении. Политработники проводили в 
частях и подразделениях митинги