В рамках этого замысла 1-я танковая армия согласно директиве фронта должна была 
выйти в район Тернополя, сосредоточиться восточное его на участке 60-й армии И. 
Д. Черняховского в готовности нанести удар на юг. Наступая на юг к Днестру, мы 
должны были форсировать этот водный рубеж и освободить от гитлеровцев Северную 
Буковину. Таким образом, наша оперативная задача состояла в том, чтобы отрезать 
пути отступления немецкой группировке, которую теснили с востока левое крыло 
1-го Украинского фронта и 2-й Украинский фронт. 

Перегруппировку из района Погребище, где мы стояли в резерве фронта, в 
выжидательный район провели в два этапа. На первом этапе армия совершила 
комбинированный марш более чем на 200 километров. Танки и часть грузов пошли по 
железной дороге, автотранспорт и артиллерия следовали своим ходом по бездорожью 
только двумя корпусными маршрутами. Дело в том, что 31-й танковый корпус был 
превращен к этому времени в отдельный и его забрали из армии для выполнения 
других задач. Вместо этого корпуса приказано было изъять из 8-го гвардейского 
механизированного корпуса 64-ю гвардейскую танковую бригаду и превратить ее в 
отдельную армейскую танковую бригаду. 

Некоторые изменения произошли и в командном составе. Как я уже говорил, 8-й 
корпус вместо убывшего С. М. Кривошеина возглавил генерал-майор Иван Федорович 
Дремов. 

Ивана Федоровича Дремова я знал еще по Витебской полковой школе, где он 
командовал взводом. Уже тогда меня подкупало в молодом взводном стремление к 
знаниям: каждую свободную минуту он отдавал книгам. В 1-ю танковую Иван 
Федорович пришел полковником. За плечами у него был уже немалый боевой опыт. На 
посту заместителя командира корпуса он проявил себя как офицер с широким 
военным кругозором. Среднего роста, с простым открытым лицом, добродушный в 
товарищеской обстановке, И. Ф. Дремов пользовался в корпусе большим авторитетом.
 Я рекомендовал его назначение с твердой убежденностью, что не ошибся в своем 
выборе. 

Погибшего А. Ф. Бурду заменил Герой Советского Союза полковник И. Н. Бойко. 

Во время марша я решил завернуть в Ружин - маленький городок на Житомирщине. 
Сделали круг, чтобы отдать последний долг нашему замечательному 
танкисту-гвардейцу Александру Федоровичу Бурде. Он был похоронен на площади. 
Над его могилой возвышался танк, один из тех, на котором он прошел по боевым 
дорогам многострадальной Украины. 

Постояли несколько минут с обнаженной головой. Простились и тронулись вперед 
навстречу боям. 

От Белгородки начался второй этап нашего марша. До выжидательного района 
оставалось более 100 километров. Их предстояло пройти своим ходом в течение 
двух ночей. Путь по весенней распутице, да еще в темноте, когда нет и звездочки 
в небе, нелегкий. Под ногами и колесами - слякоть непролазная. 

Танки шли со скоростью один-два километра в час. К тому же им приходилось 
тянуть на буксире от одной шоссейке к другой колесные машины. Вытащат грузовик, 
тянут его метров пятьсот, смотришь, он опять увяз, И начинается все сначала. 

Наша фронтовая дорога на этот раз лежала через городок, где перед войной 
формировалась 20-я танковая дивизия. Отсюда мы и выступили по тревоге 22 июня 
сорок первого года. Теперь, пользуясь случаем, заскочил я по дороге в бывший 
военный городок, в довоенный родной дом. 

Городок вроде сохранился. Дома не взорваны, посадки не вырублены. Но кругом 
пустынно, двери в домах настежь, замки выломаны. В квартирах голые стены. Зашел 
в свою пустую квартиру - присесть не на что. На улице квартирные ключи, которые 
три года носил в кармане, забросил в кусты. Здесь задерживаться было незачем, 
да и некогда. 

Путь был и дальше трудным, но все же главные силы танковой армии пришли в район 
восточнее Тернополя без опоздания - к 17 марта. Час в час, как и требовалось по 
приказу. Отстали лишь тылы, понтонный парк и часть артиллерии. 

На новом месте прежде всего нужно изучить обстановку. Шалин развернул карту, на 
которой уже были нанесены некоторые данные. 

Если сравнить обстановку, в которой 1-й танковой армии приходилось решать 
задачи обороны и наступления в топ или иной операции, вряд ли мы найдем что-то 
единое, повторяющееся. Наоборот, всякий раз менялись методы организации и 
способы ведения боевых действий. Тут, конечно, многое зависело от соотношения 
сил воюющих сторон, от природных и метеорологических условий. Что в одних 
условиях было приемлемым, в других оказывалось совсем неподходящим. Так что и 
мне, и штабу всякий раз приходилось изыскивать наиболее целесообразные варианты 
боевых решений. И сейчас предстояло найти новый, наиболее правильный вариант.