Василий оставался одетым в летнюю форму, в какой-то мере это согревало, пошло 
на пользу и то, что не успел снять второй ботинок. Нога, оставшаяся без ботинка,
 распухла от холода. Василий помнит, что в первый момент на манильском канате 
было человек пятьдесят. Вели себя достойно, подбадривали друг друга.

Те из ребят, которые совсем разделись, коченели от холода, не могли бесконечно 
держаться за канат. Более тяжелые волны накрывали их, отрывали кого-то и 
уносили в глубины, даже не показывая на поверхности.


* * *

Из доклада командира канлодки «Селемджа» капитана 3 ранга М.И. Антонова было 
известно, что 16 сентября в 21.00 на рейде Новой Ладоги этот корабль взял для 
буксировки в Осиновец баржу с грузом в 400 тонн муки и 460 бойцов пополнения 
для Ленинградского фронта. В 22.00 «Селемджа» вышла в рейс.

17 сентября в 3 часа 50 минут в трюме баржи была обнаружена течь воды, волны 
ломали на барже даже кнехты, корпус трещал, и вода в трюме прибавлялась.

Бойцы стали стрелять, это было их сигналом об аварии с просьбой о помощи. Крен 
достигал 35 градусов. Под воздействием штормовых волн буксирные тросы лопнули, 
и баржу понесло к валунам банки Северной Головешки.

При отсутствии сигнальных огней на маршруте в ночные часы для канлодки было 
опасно сбиваться с фарватера. Чтобы каким-либо способом сдерживать дрейф баржи, 
«Селемджа» встала на якорь и осталась держаться там до рассвета.

С рассветом в районе Северной Головешки Антонов обнаружил лишь обломки от баржи 
и плавающие мешки с мукой. Бойцы погибли.

В дневное время этой канлодке пришлось отражать налеты авиации противника.

После приказания контр-адмирала Заостровцева «Селемджа» подошла к барже №752 
около 16 часов.

Сначала канлодка подошла бортом. С нее бросили на воду концы со спасательными 
кругами.

С баржи к ним бросились курсанты, но в то же время волна отбросила корабль, 
вследствие чего многие люди не успели схватиться за круги.

Обессиленные долгой борьбой со стихией, потерявшие подвижность от длительного 
переохлаждения, они не могли уже держаться на воде самостоятельно и погибли в 
эти минуты.

Когда канлодка снимала оставшихся людей, Василий снова был на волосок от смерти.
 Ему бросили на конце спасательный круг, матрос подтянул Василия к борту и 
схватил его за руки, но Василий выскользнул из них и начал тонуть. Однако 
набежавшая волна вдруг подняла его, подбросила вверх по борту, и в тот же 
момент теперь уже двое матросов с борта схватили Василия за руки и рывком 
вытащили на палубу.

Запомнилась Василию жутко смеющаяся женщина с наброшенными волной на лицо 
волосами. Она какое-то время держалась в люке на палубе баржи, а затем была 
сброшена волной за борт.

Командир зенитной артиллерии канлодки «Селемджа» Григорий Иванович Саночкин 
спустя многие годы после войны зрительно помнит, как примерно в метре от 
правого борта женщина, не в силах держаться за конец-веревку, отпускает ее и 
сама буквально свечой спускается в глубину, тонет, а ее длинные прямые волосы 
колышутся пшеничным снопом в прозрачной воде Ладоги.

Затем канлодка подошла своим носом с подветренной стороны и, подрабатывая 
винтами, удерживалась теперь плотно. Концы с кругами бросили прямо на палубу. 
Это было уже надежнее, хотя сил у людей хватало лишь только на то, чтобы 
держаться за круг либо за конец. Когда Пашкова вместе с кругом подтянули к 
фальшборту корабля и сказали: «Лезь на палубу», – он не смог этого сделать, 
руки и ноги не поддавались желанию двигаться. Его вытащили матросские руки.

Толстобров промедлил к кругу и бросился прямо в воду, когда канлодка стала 
отходить от баржи, или, может быть, ее отводила волна, проплыл 
десять-пятнадцать метров, схватился за штормтрап, опущенный с ее полубака. Сил 
хватило только подняться до фальшборта канлодки, там его подхватили матросы и 
отвели в теплое машинное отделение.

За пять заходов к барже «Селемджа» сняла только 24 человека. Это были последние.


Один человек с расстроенной психикой, все время что-то кричавший, был оставлен