положение было обнаружено: тумба ограждения наклонена на правый борт на 30 
градусов. Командирский перископ согнут вправо на 90 градусов и развернут в 
корму на 135 градусов. Зенитный перископ не работает. Антенны левого борта 
сорваны и держатся отвесом на рубке правого борта – вынесены наружу. В 20.05 по 
пеленгу 156 градусов в дистанции 5 кабельтовых обнаружили подводную лодку типа 
«Щ» в надводном положении. Обе подводные лодки погрузились.

14.11 в 18.57 всплыли в надводное положение. Шторм. Ветер 10 – 11 баллов. Море 
9 – 10 баллов, пасмурно. Ввиду попадания воды через рабочий люк в центральный 
пост пришлось идти с задраенным люком…

18.11 в 12.20 в сопровождении катеров «МО» вошли в бухту Лавенсари. Где 
ошвартовались к пирсу».

Итак. Позади у «Фрунзевца» остался еще один тяжелейший поход. Пока подводники 
переводили дух и приходили в себя от пережитого, в штабах анализировали 
результаты их деятельности. Действия Грищенко были признаны грамотными и 
правильными, даже, казалось бы, его неудачная торпедная атака, закончившаяся 
сломанным перископом, была признана исключительно полезной, так как ею впервые 
в подводной войне на Балтике была доказана возможность бесперископной атаки по 
данным приборов гидроакустики. При этом отмечалось лишь, что командиру для ее 
успешного завершения следовало бы избрать несколько большую глубину погружения.

Из отчета о боевой деятельности подводных лодок третьего эшелона:

«…В 3-м эшелоне действовало 16 подводных лодок, потеряно 8. По данным 
разведотдела штаба КБФ и наблюдениям командира, на минах, выставленных Л-3 в 
районе Утэ, подорвался и затонул транспорт противника водоизмещением 4 тыс. т…».


Ну а как нашла отражение деятельность командира подводного минзага в 
официальных документах?

Из боевой характеристики капитана 2 ранга Петра Грищенко за 1942 год: «…В 
1942 г. товарищ Грищенко сделал два боевых похода в Балтийское море, длившихся 
в общей сложности 54 суток. Четыре раза с большой осторожностью и искусно, не 
обнаружив себя, форсировал Финский залив, преодолев все средства ПЛО противника.
 Пять раз подрывался на антенных минах, но повреждений не имел. В последнем 
походе после тарана без перископов привел Л-3 в базу. Дисциплинирован, смел и 
решителен в бою, осторожен и расчетлив там, где необходимо. Занимаемой 
должности вполне соответствует. Достоин выдвижения на должность командира 
дивизиона подводных лодок среднего тоннажа…».

Однако на эту должность Грищенко так и не назначили. Почему? Это одна из многих 
тайн, окружающих и по сей день судьбу выдающегося подводника. Зато состоялось 
другое назначение. Приказом наркома Кузнецова в феврале 1943 года Грищенко был 
назначен старшим офицером отдела подводного плавания Балтийского флота. 
Должность весьма почетная и важная, но, увы, самая что ни есть береговая. 
Почему надо было убирать опытнейшего командира корабля, остается неясным. 
Разумеется, что каким-то образом объяснить такое назначение вроде бы можно: 
кому, как не ему, командиру с академическим образованием и огромным боевым 
опытом, заниматься планированием подводных операций? Все это так, но ведь в то 
время не менее острым был и дефицит командиров такого уровня, как Петр Грищенко,
 который к тому же и сам не хотел покидать подплав. И если им так дорожило 
командование флота, как специалистом по организации и планированию подводной 
войны, то как объяснить тот факт, что буквально в сентябре того же года капитан 
2 ранга Грищенко был вообще переведен служить в разведотдел штаба флота, в 
котором и пробыл до самого конца войны. И это при том, что ни единого нарекания 
на него со стороны начальства не отмечают ни ветераны, служившие в то время бок 
о бок с командиром «Фрунзевца», ни скупые строки официальных документов. В том 
числе и личного дела Грищенко. Наоборот, все отзывы и все служебные 
характеристики самые прекрасные. Кому же и зачем надо было убирать в самый 
разгар боевых действий с действующего корабля самого талантливого из 
командиров-подводников, лишив тем самым наш флот еще не одной победы…

Командира убрали с подводной лодки перед самым присвоением ей звания 
гвардейской. Бескозырки с георгиевскими лентами матросы «Фрунзевца» наденут в 
марте 1943 года, буквально спустя две недели после ухода своего командира. На 
мостике гвардейского минзага Грищенко сменил воспитанный им капитан-лейтенант В.
 Коновалов. В дальнейшем он трижды выведет «Фрунзевец» в боевые походы, потопит 
десять и повредит один транспорт. Станет Героем Советского Союза.

Спустя много лет станет известен окончательный итог уничтоженных неприятельских 
кораблей и судов в бытность командования Л-3 Грищенко. Он более впечатляет, 
даже если сравнивать его с безумными тоннажами атлантических побед немецких 
подводников, ведь условия, в которых сражался и побеждал Грищенко, не идут ни в 
какое сравнение с самым настоящим избиением беззащитных транспортов в первые 
годы войны командованием лодок Деница: восемнадцать уничтоженных неприятельских 
вымпелов, более шестидесяти пяти тысяч тонн, отправленных на морское дно, – 
этого рекорда не удалось больше повторить ни одному из отечественных подводных