типографию в Кроншлот.
     - А  вы  оставайтесь здесь, - предложил Ильин.  - В  шестнадцать  часов
будет совещание политработников. Подготовьтесь сообщить о планах газеты.
     Прошедшей ночью я не сомкнул глаз. Смертельно  хотелось спать. От начпо
прошел  прямо  в  кубрик и  не  раздеваясь  улегся  на  койку.  Несмотря  на
продолжавшийся обстрел,  я мгновенно  уснул. Человек способен  привыкнуть ко
всему.
     Проснулся от сотрясений. Было уже три часа дня.
     Гитлеровцы опять устроили массовый налет авиации на Кронштадт. Кроншлот
они не трогали. Только случайно какой - то самолет обронил бомбу на отмели у
маяка.
     С  Кроншлота мы спокойно наблюдали за  тем, что творилось на  рейде и в
воздухе.  Сегодня впервые вступили  в  бой  над морем  шесть  краснозвездных
истребителей. Они, как  юркие  коршуны, врывались в строй бомбардировщиков и
клевали  их  то с  одной стороны, то  с  другой, не давая прицельно бомбить.
Порой нападали с такой яростью, что из бомбардировщиков валил дым. "Юнкерсы"
взрывались в воздухе, пылая падали в воду.
     Итог удивительный: не потеряв ни одного  истребителя, советские летчики
сбили  восемь  "юнкерсов". Где же держали этих асов? Почему их не посылали в
бой раньше?
     По подсчетам штаба, вчера на Котлин нападало сто восемьдесят самолетов.
А нам показалось, что их было несколько сотен. Ведь небо потемнело.
     Вчера  сильно досталось  линкору  "Октябрьская  революция". Он  шел  по
Морскому  каналу   и  вел  огонь  из  двенадцатидюймовых  пушек  по  берегу,
захваченному противником. На траверзе  Петергофа на  него напала  эскадрилья
пикирующих бомбардировщиков.  Линкор мгновенно открыл зенитный огонь. Все же
одному бомбардировщику удалось прорваться... Бомбы угодили  в носовую  часть
корабля и разворотили железную палубу. Но линкор не  потерял боеспособности:
продолжал стрелять, дошел до Кронштадта и здесь встал на ремонт.
     Кроме  линкора на  рейде  пострадали  эсминцы "Грозящий"  и  "Сильный",
плавбаза  подводников "Смольный" и развалился от взрыва старенький транспорт
"Мария".
     Сегодня снаряды попали в  цеха Морзавода, разрушили стенку дока.  Среди
рабочих  много  убитых  и  раненых.  Артиллерийский  налет был  неожиданным,
судостроители не успели укрыться в земляных щелях.
     23 сентября. Тяжелейший для флота день.
     Утро  выдалось  теплым  и  ясным,  почти  безоблачным. Такая  погода  в
сентябре  -  редкость,  но  она  не радовала  кронштадтцев:  ждали воздушных
налетов.
     Чтобы  противник   не  видел  целей,  моряки  подожгли  дымовые  шашки.
Кронштадт и его рейд словно окутало белой кисеей.
     Немецкая дальнобойная артиллерия стреляла  то  по рейду,  то по городу.
Несколько раз появлялись бомбардировщики, но зенитчики не  дали им прицельно
бомбить.
     Время подошло к обеду. Выйдя из каземата на свежий воздух, я  уселся на
гранитный парапет  и,  любуясь  ставшим  невдалеке  у  Усть-Рогатки линкором
"Марат", закурил.
     Со всех сторон  завыли  сирены. На Кронштадт надвигалась очередная туча
самолетов. Понимая, что им незачем бомбить Кроншлот, я не ушел в укрытие.
     Загрохотали зенитки кораблей.  В небе перед самолетами запрыгали  белые
мячики разрывов.
     - Ура! Попали! - закричал краснофлотец, остановившийся рядом со мной.
     Один  из  "юнкерсов",  задымившись, вышел  из строя. Он  метался, чтобы
сбить пламя, но ярко вспыхнул и упал в море.

     Остальные  же  бомбардировщики, несмотря  на  ураганный  заградительный
огонь, продолжали двигаться по курсу. Только у Кронштадта они разделились на
несколько групп и стали заходить на пикирование.
     Я видел, как зенитчики линкора "Марат" усилили  огонь. Вверх, навстречу
пикировщикам, понеслись цепочки огненных трасс...
     Послышались взрывы бомб где - то у подплава. И вдруг на носовой  палубе
"Марата"   вспыхнул  слепящий   огонь...   Вверх  взвилось  острое  пламя  и
рассыпалось искрами... На Кроншлот накатился двойной взрыв.
     Как на  экране я увидел  медленно поднявшуюся  носовую башню  линкора с
тремя двенадцатидюймовыми пушками и  отделившуюся от  корабля фок - мачту, с
ее мостиками и площадками, сплошь облепленную  людьми в белых робах... Фок -
мачта  переломилась  на  несколько частей и вместе с  башней рухнула в воду.
Взметнувшиеся брызги, пар и дым обволокли корабль...
     Я невольно зажмурился. А когда вновь открыл глаза, то увидел осевший на
грунт линкор  с начисто оторванным носом. На нем не было ни кривой трубы, ни
толстенной фок - мачты, ни передней стальной башни  с тремя пушками. Корабль
парил, а вокруг него вода кишела плавающими людьми.
     Кроншлотцы, узнав о взрыве на линкоре,  выскочили из укрытий. Но чем мы
могли помочь  маратовцам? Только  несколько  человек,  вскочив  на  рейдовый
катер, помчались спасать тонущих.
     Воздушный  налет  продолжался.  В   бой  опять  вступили   шесть  наших
ястребков.  Они  сбили  несколько  пикировщиков,  но  разве этим  восполнишь
потери? Настроение у всех подавленное.
     Совещание   политработников  было  коротким.  Я  решил  проведать  свое
"войско", оставшееся в Кронштадте.