сильно,  но штурмботы  нашли. Легкие суденышки были вытащены  под деревья на
берег  и  прикрыты  маскировочными сетями.  Взрывчатки у Никитина с собой не
было,  он не тронул  штурмботы,  но важное открытие сделал -  мыс  почти  не
охранялся. За ним только наблюдали из домика, стоявшего посредине дамбы.
     Ночи были темными, мы  решили пройти до стрельнинской  дамбы на шлюпках
отрядом в  четырнадцать человек: одни  должны были  катера взрывать,  другие
домик блокировать, а третьи немцев с берега не пропускать до конца операции,
а потом вплавь уходить. В легких водолазных костюмах это нетрудно.
     В первую ночь наша  диверсионная  группа  промахнулась. Шлюпки дошли до
Стрельны, а там в темноте не могли найти прохода и вернулись к катеру. Тогда
я решил, что первым  делом надо на мыс высадить сигнальщика.  Как бы  хорошо
компас ни  работал, ночью узкого  прохода  не найдешь -  то ветер  снесет  в
сторону, то течение подведет, то волна.
     Нашел хлопца смелого и смышленого. Он из студентов ко мне пришел, звали
его  Севой Ананьевым. Дал я  ему карманный  фонарик и  велел  надеть  легкий
водолазный костюм.
     День выдался дождливый. Тучи так опустились над заливом, что днем темно
стало.  Уселись мы на моторку и  понеслись к  Стрельне.  Осталось до  берега
каких-нибудь три кабельтовых. Вдруг тучи развеяло и  солнце  выглянуло. Наша
моторка как на  ладони.  Шо делать?  Я  говорю Ананьеву: "Ложись  по правому
борту и, как ближе подойдем, скатывайся в воду". Сам поднимаюсь во весь рост
и руками так машу, будто прошу разрешения ближе подойти  и что - то сказать.
А  воны,  видно, решили  -  моряк балтийский  пришел  в  плен  сдаваться, не
стреляют.
     Скоро мы приблизились  к мысу. Я негромко говорю Ананьеву: "На повороте
скатывайся" - и приказываю мотористу: "Право руля!"
     Я знал, где  у немцев пулеметы  замаскированы.  Вижу  - на  меня стволы
направлены. Сейчас ударят и насквозь  прошьют. От  страха,  наверное,  пятки
вспотели, а стою, не сгибаюсь.
     Ананьеву удалось  на повороте незаметно в волны  скатиться. Тут  я  еще
выразительней руками засигналил: "Мол, не могу прохода найти,  разрешите под
прицел  другого пулемета  перейти".  Немцы молчат,  вроде соглашаются. Но ни
один гад не поднялся и прохода не показал.
     Так  мы  от пулемета к  пулемету чуть ли  не  до Петергофа дошли.  "Ну,
думаю,  сейчас  терпение  у  немцев лопнет  и  мне  капут.  Надо  как  -  то
выкручиваться".  Мой моторист ни жив ни мертв, едва румпелем ворочает. Я ему
говорю: "Дай полный и уходи мористей!"
     Как  только мотор взревел,  я повалился  и голову под  сиденье спрятал.
"Зигзагом, кричу, зигзагом!"  Немцы, конечно, из всех пулеметов затарахтели.
Пушка начала  бить.  Но  нам  все  же удалось  удрать, потому что опять небо
тучами заволокло и потемнело. Правда, моторку во многих местах пули прошили.
Удивляюсь, как нас не тронули.
     На ночную операцию старшим я назначил лейтенанта Кириллова. Сам идти не
мог, устал за день.
     До середины залива мои хлопцы на катере  добрались,  а  там пересели на
шлюпки и на веслах пошли. Гребут, а огонька не видно, "Не попал ли Ананьев в
руки  немцам?" - забеспокоился  лейтенант. Но  тут мичман  Никитин приметил:
блеснуло раз, другой... и замигало. "Ага, нам сигналят! А ну, хлопцы,  нажми
на весла! Ходче давай!"
     По огоньку быстро проход  нашли,  но к сигнальщику не приблизились, там
засада могла быть. Решили с другой стороны мыса высадиться.
     Как  только  шлюпки  подтянули  к  берегу  и хлопцы залегли на  откосе,
лейтенант послал  разведчика  к Ананьеву.  "Пусть кончает  сигналить и к нам
присоединяется".

     Ананьев  с другой  стороны своих хлопцев ждал. Видит, кто - то  с  тыла
подбирается. Хвать  пистолет и... бабахнул. Лишь  после вспышки понял, что в
своего  друга стреляет. Хорошо, прибойной волной выстрел заглушило.  И рука,
видно, у студента дрогнула, - пуля мимо просвистела.
     А  дальше  все пошло как договорились. Никитин свою  группу  к  катерам
увел. Хлопцы  Фролова,  набрав противотанковых  гранат, дом  блокировали,  а
автоматчики залегли под деревьями, там, где дамба с берегом соединялась.
     Штурмботы в этот раз почему - то на воде стояли, лишь сетями прикрытые.
Охраны  не было.  Мои хлопцы  подобрались  к  ним.  Под пушки  и  броню  тол
заложили.  После взрывов,  когда сорвало  надстройки  и  палубы разворотило,
забросали противотанковыми гранатами.
     В  это время  и  те, что дом блокировали, в ход противотанковые гранаты
пустили. Никому не дали выйти ни в двери, ни в окна.
     В  общем, без  потерь операция  прошла. Потому  что немцам  с  переляку
показалось, будто мыс авиация бомбит. Пошли прожекторами небо  обшаривать да
из зениток палить. Ну, а наши хлопцы мешкать не стали - столкнули шлюпки и -
тикать в залив. А там их катер подобрал.
     Рассказав   это,  Прохватилов  вдруг  взглянул   в  окно,   вскочил  и,
побарабанив пальцем по стеклу, выкрикнул:
     - Та не туда... не туда сгружаете, шоб вам повылазило!
     Попросив  у меня прощения, он  поспешил во двор,  куда прибыла грузовая
машина с какими - то тюками.
     -  Зимнее снаряжение привезли, -  определил  Маценко.  - Его  просушить
надо, а они его прямо в склад. Даст же им сейчас батя!
     Чтобы занять меня, замполит похвастался: