создать армию... И только при помощи их Красная армия смогла одержать те победы,
 которые она одержала... Без них Красной армии не было бы... Когда без них 
пробовали создать Красную
армию,то получалась партизанщина, разброд, получалось то, что мы имели 10-12 
миллионов штыков, но ни одной дивизии, ни одной годной к войне дивизии не было, 
и мы не способны были миллионами
штыков бороться с ничтожной регулярной армией белых?21.
Подавляющее большинство призванных честно служило
советской власти, что было с горечью замечено в оппозиционной
большевикам среде, лидеры которой понимали:
пока у красных есть боеспособность армия, надежда вернуть Россию на круги своя 
эфемерна. Лидер кадетов П. Н. Милюков констатировал:
?Вступив по той или другой причине в Красную Армию, военные
специалисты, связанные привычной обстановкой строгой военной
дисциплины, в большинстве служили Советской власти верно
и лишь в редких случаях пользовались своей властью над солдатами для подготовки 
контрреволюционных выступлений?22.
122
Всего к концу 1918 года в РККА было призвано более
22 тысяч бывших офицеров и генералов23. К 1920 году среди командного состава 
РККА бывшие офицеры составляли
92,3% командующих фронтами, 100% начальников штабов фронтов, 91,3% командующих 
армиями, 97,4% начальников
штабов армий, 88,9% начальников дивизий и 97% начальников штабов дивизий24.
Военные специалисты были поставлены под жесткий контроль Политуправления РВС, 
комиссаров, особых отделов.
Ленин признавался:
?Бывшие офицеры в Красной Армии окружены такой обстановкой,
таким громадным напором коммунистов, что большинство из них не в состоянии 
вырваться из этой сети коммунистической организации и пропаганды, которой мы их 
окружаем?25.
Создаваемой армии необходима была четкая организационная
система, прочные штабы, жесткая иерархия и дисциплина. Еще более ей нужны были 
профессиональные
командиры — кадровые офицеры, имеющие специальное
образование и практический опыт. ?Поручик-командарм
? принялся за дело. Одной из сложнейших проблем, с которой приходилось бороться 
в новой армии, были ошеломляющие нарушения веками установившейся иерархии. 
Генералы царской армии могли оказаться — и оказывались — в подчинении у 
капитанов. Тухачевский, в 1918 году шагнувший из поручиков (лейтенантов) в 
командармы
(должность генеральская), в оценке этой ситуации
был безапелляционен, объясняя труднооспоримые удачи 1-й армии ?счастливым 
подбором? командного состава:
?На ответственные посты назначались лица не по своему прежнему стажу, а по 
способностям. У нас совершенно не стеснялись
подчинять генералов подпоручикам?26.
25-летний ?нестеснительный? командарм делал комплимент
самому себе. Уже в 1921 года он без ложной скромности вспоминал о тогдашних 
своих успехах:
?1-ая армия не только по номеру, но и на деле шла первой, как в области 
организационных успехов, так и в деле выявления и создания
широкого и смелого маневра гражданской войны.
123
Формирование Красной Армии, как известно, долгое время носило
стихийный характер. Сотни и тысячи отрядов самой разнообразной
численности, физиономии, дисциплины и боеспособности, вот внешний вид Красной 
Армии до осени 1918 года?27.
В это время Тухачевский много теоретизировал, размышлял
о методологии ?обработки масс?, применяя в армии весь набор (впрочем, весьма 
ограниченный) мер воздействия, уже обкатанных большевистскими идеологами.
Сам Тухачевский идеологом большевизма ни в это время, ни позже не был, его 
интересовали результат, достижение
цели. Впервые в советской военной практике он ввел армейские и дивизионные 
Военно-революционные
трибуналы. И констатировал: вместе с комиссарской, а значит, агитационной 
работой политотдела, учреждение трибуналов окончательно закрепило ?утверждение 
дисциплины
?.
Мобилизация проходила отнюдь не в кабинетных условиях
— по всему Поволжью шли бои. Уже 8 июля 1918 года
Тухачевский телеграфировал в Москву заместителю председателя Всероссийского 
бюро военных комиссаров, члену ВЦИКа Н. Н. Кулябко:
?Тщательно подготовленная операция Первой армии закончилась
блестяще. Чехословаки разбиты. Сызрань взята с бою?28.
Однако дальнейшее наступление — на Самару, где в то время концентрировались 
главные силы белогвардейцев и материальная база для ведения войны — не получило 
развития из-за бунта, неординарного даже для Гражданской
войны. Бунт был поднят самим командующим Восточным
фронтом М. А. Муравьевым. Эсер, подполковник царской армии, протестуя против