исследовательских учреждений, но и стремился глубоко
вникать в их технические разработки, присутствовал на испытаниях новой военной 
техники, и поддерживал связь со многими ведущими конструкторами и испытателями.
В ?Новых вопросах войны? он отмечал:
?Самой сильной в будущей войне будет та страна, которая будет иметь наиболее 
мощную гражданскую авиацию и авиационную промышленность?.
За два с лишним десятилетия до первого полета в космос
он, с детства увлекавшийся астрономией, проявлял профессиональный интерес к 
этой сфере.
?Несмотря на то, что полеты в стратосфере находятся в стадии первоначальных 
опытов, — писал Тухачевский, — не подлежит никакому
сомнению, что решение этой проблемы не за горами?5.
В 1932 году он поставил начальнику ВВС Я. И. Алксни-су задачу:
?Ко времени полетов на стратосферных самолетах надо уже изучить стратосферу. В 
срочном порядке представьте Ваши соображения
об организации этого дела?6.
В октябре 1933 года состоялся первый полет на стратостате
?СССР?.
324
В 1932 году Тухачевский выдвинул идею создания самолета-
штурмовика, воплощенную в жизнь авиаконструктором
С. В. Ильюшиным, создавшим знаменитый Ил-2. Тогда
же он поддержал предложение С. П. Королева о создании специального института 
для проведения исследований
в области реактивного и ракетостроения7. Еще в ноябре 1932 года Тухачевский 
активно ?продвигал? разработки
по конструированию ракетных двигателей на жидком топливе. Реактивный 
научно-исследовательский институт под руководством И. Т. Клейменова, 
курировавшийся
замнаркома обороны, начал работать уже в сентябре
1933 года. Важное место в будущей войне Тухачевский отводил радиотехнике, 
которую он считал не только средством
связи, но и способом управления механизмами на расстоянии8. Потому он энергично 
поддержал талантливого
инженера П. К. Ощепкова, создавшего в середине
1934 года экспериментальную установку для радиообнаружения
самолетов. По инициативе начальника вооружений тема ?Проблема радиообнаружения 
самолетов
? была внесена в план работы Наркомата обороны9.
Уже в середине 1934 года Советский Союз имел опытные
электромагнитные станции. 7 октября 1934 года Тухачевский
обратился с письмом к первому секретарю Ленинградского
обкома партии С. М. Кирову, которого отлично знал по работе в ЛВО.
?Секретарю ЦК ВКП(б) тов. Кирову.
Уважаемый Сергей Миронович!
Проведенные опыты по обнаружению самолетов с помощью электромагнитного луча 
подтвердили правильность положенного в основу принципа. Итоги проведенной 
научно-исследовательской работы в этой части делают возможным приступить к 
сооружению опытной разведывательной станции ПВО, обслуживающей обнаружение
самолетов в условиях плохой видимости, ночью, а также на больших высотах (до 10 
тыс. метров и выше) и дальностью (до 50-200 км). Ввиду крайней актуальности для 
современной противовоздушной
обороны развития названного вопроса очень прошу Вас не отказать помочь 
инженеру-изобретателю тов. Ощепкову в продвижении и всемерном ускорении его 
заказов на Ленинград-
325
ских заводах... Более детально вопрос Вам доложит тов. Ощепков в Ленинграде.
Заместитель народного комиссара обороны Союза ССР Тухачевский
М. Н.?10
Таким образом, СССР стал первооткрывателем крупного
военного изобретения XX века — радиолокации. (В Военно-воздушной академии РККА 
имени Н. Е. Жуковского
была даже учреждена ?премия имени заместителя
Народного Комиссара Обороны Маршала Советского Союза Михаила Николаевича 
Тухачевского за выдающуюся
научно-исследовательскую работу в любой области техники,
дающую решение новых научно-технических проблем
?11.)
?В середине 30-х годов Красная Армия как с точки зрения организационной,
так и количественной, бесспорно, была сильнейшей
в мире. В ней насчитывалось около 1,5 млн солдат и офицеров, до 5 тыс. танков и 
свыше 6 тыс. самолетов?12.
Вопросы вооружения всегда были для Тухачевского предметом практической 
подготовки к войне, а не абстрактного
усиления государственной мощи. Но если в 1920-е годы эта ?подготовка? являлась 
для него реализацией стремления к милитаризованному ?экспорту революции? — 
захвату новых
территорий, то теперь у Тухачевского были более чем когда либо веские основания 
для тревоги за суверенность границ собственного государства. М. Цайдлер в 
монографии ?Рейхсвер и Красная Армия 1920—1933 г.? обращает внимание