третий. 

А между тем этот человек не был новичком в нашем деле. До войны он водил 
самолеты гражданской авиации, потом переучился и стал истребителем. Но ему, как 
мы в этом убедились, недоставало быстроты реакции, которая так необходима 
летчику! И еще ему недоставало натренированности. В воздушном бою некогда 
думать, как надо поступить, что включить, на что нажать. Сплошь и рядом 
приходится действовать автоматически. Но такого рода автоматизм — следствие 
бесчисленных тренировок, отличного знания машины. Борисов же не особенно 
заботился о повышении своего воинского мастерства и в результате за восемь 
месяцев пребывания в части не сбил ни одного вражеского самолета. 

Стало очевидным, что летчик-истребитель из него не получился. В конце концов 
Борисов был отчислен из полка, и я стал летать на его машине. Обслуживал ее 
техник Владимир Тараканов. 

Мы, истребители, продолжали сопровождать штурмовики. Запомнился мне один из 
таких вылетов. Это было 16 августа 1942 года. Одиннадцать Ил-2 и восемь 
«харрикейнов» в районе островов Сейскари и Лавенсари атаковали четыре вражеских 
корабля. Фашистские морские транспорты направлялись через залив в Финляндию. 

Группу наших штурмовиков вел Герой Советского Союза Антон Андреевич Карасев, в 
недавнем прошлом слесарь Кировского завода. «Горбатые» (так мы называли в шутку 
штурмовики) несли на себе не только бомбы, но и реактивные снаряды. Это были 
поистине «танки с крыльями», вооруженные пушками и пулеметами. В тот раз Антон 
Карасев первым обрушил бомбовый груз на головной вражеский корабль. Тот 
взорвался и в мгновение ока исчез под водой. На поверхности плавали лишь 
обломки корабля, слабо видимые сквозь большое облако пара. 

В следующую минуту загорелся второй транспорт. Загорелся так сильно, что 
потушить его экипажу не удалось. Черные клубы дыма как бы срывались с корабля. 
Видимо, на нем был бензин. Третий транспорт осел на корму и на левый борт, 
высоко подняв над водой нос. Мы с Костылевым снизились, чтобы сопровождать 
уходящие над водой штурмовики, и в этот момент корабль встал на дыбы и, точно 
поплавок при хорошей поклевке, быстро исчез под водой. С четвертого корабля 
команда спускала спасательные шлюпки. 

Наша группа самолетов приближалась к острову Сейскари, когда слева появились 
восьмерка истребителей «капрони» и два Ме-109. Мы насторожились. Но они прошли 
стороной курсом на тонущие корабли.




ГОРЯТ «МЕССЕРШМИТТЫ» и «ЮНКЕРСЫ» 


На следующее утро мы вместе со штурмовиками перелетаем на площадку для заправки 
(не так давно здесь было картофельное поле), а потом берем курс на далекую 
Лахденпохью, к северному берегу Ладожского озера. Встречно-боковой ветер гонит 
по озеру волны. Берегов не видно. Штурмовики идут впереди, ниже нас, жмутся к 
самой воде. Согласно разведданным противник строит в этой Лахденпохье какие-то 
баржи, похоже, что десантные. 

Вот уже позади остров Валаам. Подходим к берегу, видим цель. Штурмовики 
набирают высоту и идут в атаку. Хочется получше рассмотреть, что там за баржи. 
Но нам уже не до них. Сверху на нашу четверку (Мясников, Львов, Костылев и я) 
наваливаются шесть «фоккеров», 

Терехин и Рыбин где-то внизу охраняют штурмовики. Между тем они уже что-то 
зажгли на берегу. Ветер косматит дым, и Илы слабо видны на его фоне. 

А в воздухе тоже бушует пожар. Падает объятый пламенем «фоккер». Один, потом 
второй. Истребители противника дерутся упорно. Они дерутся поблизости от своей 
базы. А нам до дому топать еще почти двести километров, из них около ста 
семидесяти — над водой, вдоль берега, захваченного врагом. 

Оставшись вчетвером, вражеские летчики бьются ожесточенно. Двое из них 
прорываются к штурмовикам. Но Терехин и Рыбин начеку. Они вступают в бой с 
«фоккерами» и спасают положение. 

Что же в итоге? Сбив два вражеских истребителя, мы без потерь возвращаемся 
домой. Разбор нашего совместного со штурмовиками полета проводит заместитель 
командующего ВВС полковник Дзюба. Он еще раз просматривает снимки, сделанные с 
воздуха над Лахденпохьей и сообщает нам, что противник строит баржи явно для 
десантных операций на Ладоге. 

— Штаб флота обеспокоен этим, — говорит полковник. — Завтра на рассвете вам 
предстоит сделать повторный налет.