Зашло солнце, перистые облака красными маками опоясали западную часть небосвода.
 Мы всплыли. Над водой нас ждала ни с чем не сравнимая приятная новость. 

- Товарищ командир, радисты принимают "В последний час", - тоном флегматичного 
человека доложил вышедший на мостик Глоба, - что-то важное, вероятно... 

Обычно чрезвычайной важности сообщения Советского информбюро под рубрикой "В 
последний час" во время Великой Отечественной войны волновали всех советских 
людей, но на подводной лодке в походе, когда вообще всякая внешняя информация 
была весьма затруднена, сообщения Совинформбюро воспринимались с особым 
восторгом. Однако спокойный тон лейтенанта меня не удивил. Глоба по натуре был 
очень сдержанным и свой восторг обычно внешне почти ничем не проявлял. 

- О чем говорится в сообщении, не узнавали? - не выдержал я. 

- Точно не сказали, товарищ командир, я спросил, но в рубке все заняты... 

- Идите вниз и прикажите, чтобы радисты сразу доложили общее содержание 
сообщения, до уточнения текста! 

Однако не успел еще Глоба влезть в люк, как на мостик вышел радист Дедков. 
Старшина был очень взволнован и едва выговаривал слова. 

- Наши войска разгромили... наступают вовсю на Сталинградском фронте, товарищ 
командир. Вот часть текста... помехи большие, искажений много, но скоро 
перепроверим... 

Выхватив бумагу из рук Дедкова, я вскочил в боевую рубку, чтобы прочесть 
сообщение. "На днях наши войска, расположенные на подступах Сталинграда, 
перешли в наступление против немецко-фашистских войск... Прорвав оборонительную 
линию противника... 30 километров на северо-западе, в районе... а на юге от 
Сталинграда... 20 километров, наши войска за три дня напряженных боев... 
продвинулись на 60-70 километров... Заняты город Калач, станция... Советск, ...
Абганерово. Таким образом, обе железные дороги, снабжающие войска противника, 
расположенные восточное Дона, оказались прерванными..." 

Дальше ничего нельзя было понять. Я вышел из рубки на мостик и приказал 
немедленно объявить подводникам по всем отсекам радостную весть. 

- А вы идите в радиорубку и примите все меры, чтобы получить полный текст 
сообщения "В последний час", - поручил я Дедкову. 

Я знал о том ликовании, которое могла вызвать в тесных отсеках "Малютки" весть 
о победоносном наступлении наших войск в районе Сталинграда, к которому было 
приковано в то время внимание всего человечества. Подводники понимали, что 
именно там решалась судьба народов мира. Там находились основные силы фашизма, 
и разгром этих сил означал нечто большее, чем обычное наступление советских 
войск. В отсеках люди поздравляли друг друга с победой, целовались, обнимались. 
Все были поглощены приятной новостью и без конца и в различных выражениях 
говорили о ее значении. Казалось, скромная победа подводной лодки была забыта и 
никто не помнил о столкновениях с фашистскими кораблями. 

Именинниками были радисты, сообщившие о событиях на сухопутном фронте. Их 
целовали, благодарили, желали им счастья и всякой удачи в жизни, их чествовали, 
словно они были непосредственными участниками боев за Сталинград. 

Ночь мы шли в надводном положении, а с рассветом ушли под воду и продолжали 
свой путь на безопасной глубине. 

Оставив вахтенного у перископа, я направился к себе в каюту, чтобы прилечь и 
отдохнуть. 

- Товарищ командир, - Дедков подал мне радиограмму, - принят старый "В 
последний час"... 

- Что это значит? 

- Это было три дня тому назад, но мы только сегодня приняли... 

"Удар по группе немецко-фашистских войск в районе Владикавказа (гор. 
Орджоникидзе), - прочитал я текст сообщения. - Многодневные бои на подступах к 
Владикавказу (г. Орджоникидзе) закончились поражением немцев..." 

"Это, видимо, начался общий разгром фашистов по всему фронту", - подумал я и 
спросил у Дедкова: 

- О боях под Сталинградом уточнили текст сообщения? 

- Вот, - Дедков протянул второй лист бумаги, исписанный с обеих сторон, здесь