|
формированиями, составленными из представителей национальных меньшинств СССР.
В 1974 году я опубликовал работу "Немцы и калмыки", в 1976 вышел первый том
истории Восточных легионов. Обе публикации выдержали несколько изданий, что
доказывало актуальность избранной мною тематики. Однако по разным причинам мне
пришлось прервать занятия Восточными легионами, и центр моих научных интересов
сместился. Я вплотную занялся историей Русской освободительной армии и в конце
1982 года представил рукопись начальнику Центра военной истории полковнику
доктору Хаклю. Лишь после этого я вернулся к прерванным исследованиям.
На протяжении всего этого периода меня не раз спрашивали, как согласуется
изучение добровольческих объединений, обсуждение феномена службы бывших
советских солдат в рядах и на стороне "немецко-фашистских сил" с принципами так
называемой политики разрядки. Я каждый раз отвечал, что историк не может
исходить в своей работе из соображений политической конъюнктуры и что вряд ли
политика разрядки оправдывает умолчание исторической правды и прекращение
полемики. Надеюсь, читатель найдет, что мой текст выдержан от начала до конца в
духе взаимопонимания между немецким и русским народами. Во всяком случае, с
советской точки зрения, эта тема, несомненно, чрезвычайно актуальна, хотя и -
по точному замечанию обнаруживает "ахиллесову пяту" Советской армии, иначе
говоря, ее "морально-политическую" слабость во время второй мировой войны. Но
вряд ли у историка есть основания утаивать неприятные кому-то факты.
Интерес к власовскому движению (и его ядру - "власовской армии") не иссяк со
временем. В последние годы появилось немало интересных публикаций; другие еще
ждут своего часа. В работе над настоящей книгой я пользовался в основном
немецкими документами, а также документами и материалами Русского
освободительного движения. Среди них следует в первую очередь упомянуть
обширное собрание полковника РОА Позднякова, переданное при моем посредничестве
из США в военный архив ФРГ. В работе использованы также советские трофейные
материалы и публикации по данной теме.
Эта книга, в которой показаны зарождение Освободительного движения и история
Освободительной армии и уделено некоторое внимание политическим основам и
деятельности КОНР, написана с принципиально новых позиций. В отличие от
общепринятой интерпретации, когда власовская армия рассматривается как акция
немецких кругов (руководство рейха, СС и вермахт), предпринятая для
предотвращения грозившего рейху поражения, в настоящей работе Освободительная
армия и Освободительное движение рассматриваются сами по себе и независимо.
Автор особенно стремился выделить позитивные моменты в отношениях между немцами
и русскими. Национальное русское движение, которому Власов дал свое имя,
рассматривается в книге в контексте советской истории, оставаясь при этом
частью истории второй мировой войны.
Глава 1.
Основы РОА
Нападение Германии и ее союзников 22 июня 1941 года было для Советского Союза
тяжелым потрясением не только в военном, но и в политическом плане. Война разом
обнажила все скрытые до сих пор внутренние противоречия советского государства.
В условиях беспощадной слежки и террора эти противоречия, разумеется, не могли
принять форму открытой оппозиции. Но в оккупированных районах с прекращением
деятельности аппарата НКВД разом обнаруживалась хрупкость идеологических основ
советской власти. Всем своим поведением советские люди демонстрировали, что
высокопарные лозунги большевистской доктрины о неразрывном единстве советского
общества, нерушимой верности коммунистической партии и самоотверженном
"советском патриотизме"{1} не выдержали первого же испытания на прочность. В
районах, оказавшихся под угрозой вторжения немцев, жители всячески
сопротивлялись приказам партийных и советских органов об эвакуации и
уничтожении государственного имущества{2}. Подавляющее большинство населения
встречало вражеские войска с явным доброжелательством или, по крайней мере, с
выжидательным любопытством и без всякой ненависти - что полностью противоречило
догме. Еще очевиднее проявилось это отступление от правил в поведении
красноармейцев. Им издавна втолковывали, что в бою они могут лишь победить или
погибнуть, третьего не дано (Советский Союз был единственной страной, где сдача
в плен приравнивалась к дезертирству и предательству, а солдат, попавший в плен,
преследовался по закону{3}). Но, несмотря на всю эту политическую муштровку и
угрозы, к концу 1941 года в немецком плену оказалось не менее 3,8 миллиона
красноармейцев, офицеров, политработников и генералов - а всего за годы войны
эта цифра достигла 5,24 миллиона. Население, встречавшее захватчиков дружески и
открыто, без ненависти или враждебности, миллионы красноармейцев,
предпочитавших плен смерти "за Родину, за Сталина", - все это представляло
собой значительные ресурсы для политической войны против советского режима.
При известной доле воображения можно представить себе, что случилось бы, если
бы Гитлер вел войну против Советского Союза в соответствии с собственными
первоначальными пропагандистскими лозунгами - как освободительную, а не как
захватническую. Можно также сослаться на мнение русского эмигранта барона
Каулбарса, доверенного лица адмирала Канариса и германского абвера в русских
|
|