10 ноября Николай Кузнецов, Иван Корицкий, Роберт Глаас и Николай Струтинский 
забросали гранатами и обстреляли из автоматов автомобиль Курта Кнута. 
Гитлеровцу повезло: раненный, он кулем свалился на дно машины, последующие 
осколки и пули прошли выше.

Тем временем Лидия Лисовская и Майя Микота составили подробное описание образа 
жизни генерала Ильгена, распорядок дня, маршрутов и т. д. Они это выполнили 
аккуратно и быстро. Особое внимание Кузнецова привлекла следующая привычка фон 
Ильгена: как и Даргель, командующий «Остентруппен» всегда обедал только дома – 
вскоре после полудня – и, как правило, один. Так как поесть он любил, то 
опаздывал к обеду только в исключительных случаях. Во время обеда в доме, кроме 
генерала, обычно находились Лидия, которая прислуживала за столом, кто-либо из 
двух адъютантов и денщик.

Наружную охрану у калитки нес один часовой до шести часов вечера и усиленный 
пост из трех солдат от шести вечера и до утра. Отсюда следовало, что операцию 
наиболее целесообразно провести не позднее шести часов, а лучше всего – во 
время обеда, то есть около часа дня.

Благоприятствовало успеху и то обстоятельство, что оба адъютанта генерала и 
немец-денщик отбыли по его распоряжению в так называемую служебную командировку 
в Германию; на самом деле фон Ильген поручил им отвезти своей семье несколько 
чемоданов с награбленным добром и продовольствием. Таким образом, между 10 и 17 
ноября в доме во время обеда будет находиться только денщик – из русских 
«казаков».

По замыслу вся операция похищения как бы складывалась из двух частей: 
подготовительной – она возлагалась на Лидию Лисовскую и Майю Микота (она часто 
бывала в особняке, и генерал уже привык к ее присутствию в доме), и 
исполнительной, которую должны были осуществить Николай Кузнецов, Ян Каминский, 
Николай Струтинский и Мечислав Стефаньский. Этот худой большелобый поляк был 
человеком весьма примечательной судьбы.

Стефаньский родился в Варшаве, в конце тридцатых годов был на военной службе в 
Ровно, входивший тогда в состав панской Польши. Здесь женился. В сентябре 1939 
года Мечислав, как и многие тысячи польских солдат, оказался в плену у немцев. 
Из плена бежал, перешел границу и пробрался на советскую территорию, где 
добровольно вступил бойцом в Красную Армию. Через некоторое время его вызвали к 
командованию и предложили работать в советской разведке.

Стефаньский снова очутился на родине. Для обратного пути ему был сообщен 
специальный устный пропуск: «Гость из Варшавы».

Позже Стефаньский вспоминал:

«В последний раз я переходил границу в июне 1941 года. По пути собирал сведения 
о передвижении немецких частей, их вооружении, обмундировании, оснащении, 
знаках на автомашинах. На восток шли танки и самолеты, в лесах я видел склады 
бочек с бензином. У самой границы стояли крупные части гитлеровских войск. О 
возвращении прежним путем не могло быть и речи.

В субботу 21 июня 1941 года решил попытаться перейти Буг. В прибрежных зарослях 
выждал до сумерек. В нескольких десятках шагов от меня стояли часовые. Сначала 
я прополз под проволочным заграждением, потом побежал – и свалился в воду. Было 
неглубоко. Однако меня заметили немцы и открыли стрельбу. Мне удалось все же 
добежать до нашего берега… Пароль «Гость из Варшавы» подействовал молниеносно. 
В штабе я доложил, что из наблюдений может вытекать один вывод: война! А под 
утро немецкие бомбардировщики подтвердили страшное предположение. Гитлеровская 
Германия напала на Советский Союз».

Стефаньский поселился в Ровно и в оккупации остался не случайно. Так ему 
приказало командование. Он должен был дожидаться, когда снова понадобится 
советской разведке. И дождался…[6 - В 1944–1945 годах капитан Войска Польского 
Мечислав Стефаньский участвовал в боях за освобождение своей родины. Ныне 
кавалер ордена Ленина и многих польских наград капитан в запасе, живет в городе 
Элке (Польская Народная Республика).]

…15 ноября 1943 года вся боевая группа собралась еще с утра на квартире 
Мечислава Стефаньского. Шли последние приготовления. Еще и еще раз Кузнецов 
внимательно проверял каждую мелочь. Он хорошо помнил, как при первом выходе в 
город тогда еще лейтенант Зиберт привлекал внимание всех встречных военных тем, 
что был в пилотке, а не в фуражке.

Кажется, сейчас все в порядке. Мундир хоть и не с иголочки, но отутюжен, хорошо 
подогнан. На плечах серебряные погоны обер-лейтенанта с одним рифленым кубиком. 
На груди слева, ниже кармана, приколот «Железный крест» первого класса. В петлю 
пуговицы борта продернута черно-красно-белая ленточка «Железного креста» 
второго класса. Так положено в германской армии – при получении высшей награды 
низшая уже не носится, только ленточка. Медаль «За зимний поход на Восток». 
Справа – отличительный знак, так называемый золотой, за тяжелое ранение. И все,