километрах от города.

Группа, сопровождавшая Рузвельта на конференцию, включала семьдесят семь 
человек. В нее входили личный советник Гарри Гопкинс, начальник личного штаба 
президента адмирал Леги, Аверелл Гарриман, генералы Маршалл, Арнольд, 
Соммервелл, Хэнди, Дин, зять президента майор Джон Беттигер и другие (в том 
числе знаменитые филиппинские повара).

На следующее утро – в воскресенье 28 ноября – к Рузвельту в спальню вошли 
взволнованный Гарриман и начальник секретной охраны президента Майкл Рейли.

Гарриман рассказал Рузвельту, что русские только что поставили его в 
известность о том, что город наводнен вражескими агентами и возможны 
«нежелательные инциденты» – в устах Гарримана это вежливое выражение означало 
«покушения».

– Русские предлагают вам переехать в один из особняков на территории их 
посольства, где они гарантируют полную безопасность, – так закончил Гарриман 
свое сообщение.

– Ну, а вы что скажете, Майкл? – обратился Рузвельт к начальнику своей охраны.

Мрачный Рейли лишь пробурчал что-то, весьма отдаленно похожее на совет принять 
предложение.

В три часа дня президент и его ближайшие помощники уже переселились на 
территорию советского посольства в центре Тегерана. Остальная группа лиц, 
прибывших с президентом, остановилась в Кемп-Парке, где помещался штаб 
американских войск.



…Примерно через месяц за тысячи километров от Тегерана, в лесах под Ровно 
получили запоздавшие московские газеты. Одну из них – «Правду» от 19 декабря 
1943 года – подарили, разумеется, без права выноса в город, Николаю Ивановичу 
Кузнецову. Потом уже он пересказал содержание короткой заметки, аккуратно 
отчеркнутой красным карандашом, Майе Микота – в качестве компенсации за так и 
не привезенные ей персидские ковры.

Текст гласил:

«Лондон, 17 декабря (ТАСС). По сообщению вашингтонского корреспондента 
агентства Рейтер, президент Рузвельт на пресс-конференции сообщил, что он 
остановился в русском посольстве в Тегеране, а не в американском, потому что 
Сталину стало известно о германском заговоре.

Маршал Сталин, добавил Рузвельт, сообщил, что, возможно, будет организован 
заговор на жизнь всех участников конференции. Он просил президента Рузвельта 
остановиться в советском посольстве, с тем чтобы избежать необходимости поездок 
по городу… Президент заявил, что вокруг Тегерана находилась, возможно, сотня 
германских шпионов. Для немцев было бы довольно выгодным делом, добавил 
Рузвельт, если бы они могли разделаться с маршалом Сталиным, Черчиллем и со 
мной в то время, как мы проезжали бы по улицам Тегерана»,




ГЛАВА 14


В состав оккупационных войск на Украине, кроме немецких соединений, входили и 
так называемые «Остентруппен» – «Восточные войска». Они включали в себя части 
так называемой РОА – «Русской освободительной армии» (как пышно именовали себя 
предатели-власовцы), украинских националистических «казаков» и разных легионов, 
набранных из уроженцев Кавказа, Средней Азии и т. п. Командовал ими генерал фон 
Ильген. Основной контингент «Остентруппен» состоял из бывших белогвардейцев, 
вернувшихся из-за кордона вместе с оккупантами, предателей Советской Родины, 
изменивших воинской присяге, откровенных уголовников, а также всякого рода 
антисоветских элементов, выжидавших в разных темных щелях своего часа, 
буржуазных националистов и прочего отребья. Достаточно сказать, что одним из 
заместителей фон Ильгена был крупный петлюровец Омельянович-Павленко, сменивший 
теперь смушковую папаху с длинным, свисающим верхом, на немецкую генеральскую 
фуражку с высокой тульей. Его преступления в годы гражданской войны еще не 
забыла Украина.

Население оккупированных территорий ненавидело и боялось этих выродков даже 
больше, чем немцев.

На фронте эти части ввиду их низкой боеспособности использовались сравнительно 
в небольших масштабах. Зато именно они осуществляли карательные акции, сжигали