насчитывалось под ружьем 600 000 человек, т.е. почти 50 дивизий» — дивизий, а 
не батальонов. Ниже мы увидим, что ни одна из этих 50 дивизий на август 1943 
года не была переброшена на Западный фронт, там им тогда просто нечего еще было 
делать: второй фронт откроется только в 1944 году. Не об этих ли 50 дивизиях 
идет речь в статье для Советской военной энциклопедии, которую написал, кстати, 
А.М. Василевский: «В состав ударных группировок вошло 50 наиболее боеспособных 
дивизий... входивших в 9-ю и 2-ю армии группы армий «Центр» (командующий 
генерал-фельдмаршал Г. Клюге)». О них, конечно, о них. Не случайно лучшим 
другом у Власова, его самым верным покровителем и защитником был именно 
генерал-фельдмаршал Г. Клюге: им приходилось, в связи с этими 50 вла-совскими, 
«наиболее боеспособными», даже по меркам немецким, дивизиями, постоянно 
контактировать — совместно работать.
   Эти 50 дивизий скрывают и немцы, и наши. И тем и другим выгодно эти дивизии 
стыдливо называть «отдельными батальонами». Наши врут, потому что, сказав 
правду, надо будет Жукову, Рокоссовскому, Ватутину, Коне-. ву, Соколовскому и 
Василевскому поделиться победой на Курской дуге с... генералом Власовым, а, в 
свою очередь, Красной Армии — с русской освободительной армией. Немцам говорить 
о русских 50 дивизиях на Курской дуге никак нельзя, потому что, начни они 
говорить о них, то придется признать космическую ложь о том, будто были 
«русские добровольцы» против России, была какая-то
   
«оппозиция режиму», существовало какое-то «русское освободительное движение» и 
прочая чепуха. Короче, рушится вся лживая пропаганда против русских, летят в 
тартарары все эти Геббельсы и Розенберги, Гиммлеры и Борманы. Конец приходит 
интернационалистам и до сих пор работающим в поте лица на то, чтобы расколоть 
русских на Брусиловых и Шапошниковых, на Жуковых и Власовых... стравить их, 
заставить убивать друг друга.
   Никак не могли немцы признать, что благодаря «измене русских добровольческих 
частей, которые были поставлены на фронт» в Курской битве, они потеряли «30 
отборных дивизий, в том числе 7 танковых, вермахт потерял свыше 500 тысяч 
солдат и офицеров, 1,5 тыс. танков, св. 3,7 тыс. самолетов, 3 тыс. орудий, были 
ликвидированы орловский и белгородско-харьковский плацдармы противника... 
Провал летнего наступления вермахта навсегда похоронил созданный фашистской 
пропагандой миф о «сезонности» советской стратегии, о том, что Советская Армия 
наступает только зимой. Наступательная стратегия вермахта потерпела полное 
крушение... Победой под Курском и выходом советских войск к Днепру завершился 
коренной перелом в ходе войны. Германия и ее союзники были вынуждены перейти к 
обороне на всех театрах 2-й мировой войны... В результате разгрома значительных 
сил вермахта на советско-германском фронте создались выгодные условия для 
высадки англо-американских войск в Италии... Свыше 100 тыс. сов. воинов были 
награждены орденами и медалями, более 180 чел. удостоены звания Героя 
Советского Союза. Курская битва продемонстрировала превосходство советского 
военного искусства над военным искусством гитлеровской Германии», — писал в той 
статье в СВЭ Маршал Советского Союза, один из Героев Курской битвы, А.М. 
Василевский. Ну где здесь место Андрею Власову — «предателю и
   
изменнику», когда речь идет ни много ни мало, как о «превосходстве советского 
военного искусства над военным искусством гитлеровской Германии», естественно, 
в лице только Василевского, Конева, Рокоссовского, Соколовского, Еременко... И 
получается, что не Власов сделал громадный вклад в победу на Курской дуге, а 
это и его разгромило там «советское военное искусство».
   На Западе отмечают, и тоже не без основания, не без задней мысли, что 
полтора года для Власова были сплошным «мертвым сезоном». Так считает даже 
Штрикфельдт, который в то время неотлучно находился при Власове. Однако это не 
совсем так.
   С самого начала немцы запрограммировали Власова как функцию 
пропагандистскую: немцы будут писать листовки, воззвания, обращения, открытые 
письма к солдатам и командирам Красной Армии с призывом сдаваться в плен немцам,
 а прославленный русский генерал Власов будет их подмахивать — и точка. 
Поначалу так оно и было. Закоперщиком и тут был вездесущий прибалт Штрикфельдт. 
Вскоре, правда, обнаружилось, что на все это нужны деньги, и немалые. 
«Организационный отдел ОКХ», на который замыкалось «русское пропагандное 
подразделение», готов был отстегнуть нужную сумму. Как только открылась такая 
возможность с деньгами, сразу же Штрикфельдт по подсказке Власова заговорил о 
создании «общерусского центра», а в перспективе и о «русском национальном 
правительстве». В конце августа 1942 года Штрикфельдт приехал в Берлин в так 
называемый «штаб русских сотрудников Отдела ОКВ/ВПр, что находился на 
Викториаштрассе, 10, в помещениях отдела». По сути дела, это был такой 
маленький лагерек для наших военнопленных, согласившихся писать листовки 
по-русски. Именно сюда и привез Штрикфельдт из Винницы Власова.
   Через какое-то время Власов склонил немцев к созда
   
нию «штаба Власова». Сам ездил по лагерям для военнопленных и отбивал там себе 
сотрудников для работы в «штабе». Штрикфельдт пишет: «Они, бывшие советские 
офицеры, должны были помогать немцам в толковании советских сообщений. Они 
должны были давать свое суждение о политических событиях в России и положении 
на фронте. Они должны были составлять листовки, обращенные к солдатам Красной 
Армии. Но слушать советские радиопередачи даже в Отделе ОКВ/ВПр было разрешено 
лишь немецким офицерам.
    Как же могли тогда наши русские сотрудники справиться со своими задачами?