— Не помню...
   Я вышел из комнаты и пошел наверх. Через несколько минут ко мне пришел 
Власов. Мы были одни.
   — Я вам уже однажды говорил, дорогой друг, что НЕЛЬЗЯ иметь таких мертвых 
друзей. Я потрясен, как и вы. Барон был для всех нас особенно близким и верным 
другом. Но я думаю о вас. Если вы и дальше будете так неосторожны, следующий 
залп будет по вам.
   Я возразил, что говорил в присутствии лишь двух генералов, наших ближайших 
друзей.
   — Два лишних свидетеля, — спокойно сказал он. — Я ни минуты не сомневаюсь в 
их порядочности. Но зачем втягивать их? А если их когда-либо спросят: «Говорил 
ли капитан Штрик об этих заговорщиках как о своих друзьях?» Что тогда? Из 
легкомыслия вы подвергаетесь смертельной опасности и потянете за собой других. 
Я знаю методы Ч К и НКВД, ваш гестапо скоро будет таким же».
   Как это все взаимосвязано? Штауфенберг и Власов в одной компании? У них одно 
дело? У них одна тайна? Власов участвовал в заговоре против Гитлера? Так кто 
руководил заговором: полковник Штауфенберг или генерал Власов? Генерал 
командовал полковником? Кто свел Штауфенберга с «коммунистическим подпольем»? 
Власов? И что за дьявольское совпадение — первоначально встреча Власова с 
Гиммлером была назначена на вечер
   
20 июля, но именно в этот день бомба, подложенная графом Штауфенбергом в 
Волчьем логове, едва не убила Гитлера, и свидание, разумеется, не состоялось в 
тот день...
   Под кодовым названием «Цитадель» скрывался план величайшей операции всей 
Второй мировой войны, которая вошла потом в историю как Битва Брони, Битва 
Моторов, Битва Конструкторских Бюро и Сталеваров — Курская битва. Для более 
бесстрастного изложения хода событий следует дать слово Юргену Торвальду:
    «Новая катастрофа началась 14 сентября 1943 года. Наме -ценная, но долго 
оттягиваемая военная операция, рассчитанная на захват красных армий в районе 
Курска, закончилась неудачей. В этот день совещание в главной квартире фюрера 
велось под впе -чатлением этого провала. Сам Гитлер был бледен, с лицом трупа. 
Его окружение с трепетом ожидало нового, неудержимого взрыва гнева. Первым 
докладчиком был рейхсфюрер Гиммлер. Его слова ожидались с тревогой. Что он 
скажет ? Найдет ли он оправдание неуспеху или свалит всю причину на руководство 
вермахта, так упорно всюду протежирующего «славян» ?
    Гиммлер начал, отчеканивая каждое слово:
    — Фюрер! Я только что получил сведения о том, что прорывы в расположении 
южных армий явились последствием измены рус -ских добровольческих частей, 
которые были поставлены на фронт, вопреки вашему запрету. Я был всегда против 
того, чтобы русским давали немецкую форму и оружие. Теперь мы пожинаем плоды 
доверчивой глупости известных кругов армии.
    Когда Гиммлер начал свой доклад, Гитлер стоял перед столом, на котором 
лежали развернутые карты. Его бледное лицо теперь стало почти синеватым.
    — Кейтель! — заревел он. — Известно ли вам что-либо об этом? — 
Растерявшийся Кейтель не нашелся сразу, что сказать. А Гитлер гремел дальше:
    — Я надеюсь, что вы мне не станете лгать и уверять, что
   
рейхсфюрер... ошибается? Это уже не первый раз, что я лучшие и самые 
достоверные сведения получаю помимо вермахта!
    Голос Гитлера перешел на визг. Но Кейтель собрался с духом и ответил:
    — Фюрер, я получил донесение от главнокомандующего одной из групп, что на 
его участке фронта некоторые добровольческие части оказались ненадежными. Но в 
его сообщении нет ни слова о том, что эта ненадежность сыграла какую бы то ни 
было роль в прорыве фронта.
    Лицо Гитлера совершенно искривилось. Он искал виновников того, что 
фактически произошло из-за его ошибки. Его голос по -вышался все больше и 
больше:
    — Этому всему виной чертовское наваждение, которое сошло на тех, кто 
требовал организации целой русской армии! И теперь они желают еще оправдываться 
за свою глупость. Разве вам недо -статочно было сообщения о ненадежности, какой 
бы то ни было ненадежности, в это критическое время ? Разве вам не ясно, кто с 
нами и кто против нас? Мне лично всего уже довольно... Доста -точно я на многое 
смотрел сквозь пальцы, а теперь...
    Гитлер заорал во весь голос:
    — Теперь я приказываю, чтобы этот нарыв был вскрыт! Вы, Кейтель, передайте 
точно и ясно мои слова всем этим господам в генеральном штабе, этим мечтателям, 
имеющим фантастичес -кие идеи... Я приказываю тотчас расформировать все русские 
части! Для начала — первые 80 000. Они должны быть разоруже -ны, и всю эту 
банду нужно послать во Францию в каменноугольные шахты.
    У Гитлера прервалось дыхание. От злости он буквально захле -бывался:
    — Мы не нуждаемся ни в каких русских изменниках, которые только и ждут, 
чтобы нанести нам удар с тыла! Они бы нас до этого и довели. К счастью, 
«неблагонадежность» пришла как по заказу. Это — предупреждение судьбы!
    Кейтель решился прервать тираду фюрера:
    — К сожалению... — протянул он, — это не так просто. Я на
   
ткнулся на сильное сопротивление. Для того чтобы пополнить места, занимаемые 
частями добровольцев, да и для проведения pa -зоружения генеральный штаб 
потребует от меня свежих частей...