4 мая генерал Эйзенхауэр телеграфировал в Москву, что его «3-я американская 
армия готова, пройдя через линию Карлсбад — Пльзень — Будвайс до Эльбы и 
Молданы, войти в Чехословакию и очистить территорию от немцев до западных 
берегов этих рек». Эйзенхауэр, конечно, большой специалист, он точно рассчитал, 
что войска маршала Конева ну никак не успевают к сроку в Прагу, но 3-я 
американская армия генерала Паттона — успевает. По меньшей мере, на сутки-двое 
она будет в Праге раньше, чем войска Конева. Почему бы не повыпендриваться этой 
телеграммой в Москву! Из дневника ОКВ: «2 МАЯ 1945 г. ...Командующий войсками 
Юго-Запада, исходя из создавшейся военной и политической обстановки, заключил 
перемирие с фельдмаршалом Александе -ром (Главнокомандующий союзными войсками 
на Средиземноморском ТВД. — В.Ф.). Боевые действия должны быть прекращены 2 мая 
1945 года в 12 часов.
    Для высшего командования с сегодняшнего дня основной линией действий стал 
принцип: «Спасение возможно большего числа немцев от захвата в плен советскими 
войсками и переговоры с западными союзниками».
   2 мая 1945 г., вечером ОКВ отдает коменданту гарнизона Гамбурга, 
командующему войсками Северо-Запада и гаулейтеру Кауфману по телефону приказ о 
начале проведения капитуляции... Короче, еще 2 мая немцы сложили оружие перед 
союзниками, капитулировали без всяких оговорок. Со 2 мая 1945 года «боевые 
действия имеют целью выигрыш времени для спасения от захвата советскими 
войсками возможно большего количества населения...» — так в Дневнике ОКВ. И чем 
же эта запись от 2 мая 1945-го в Дневнике ОКВ — верховного командования 
германскими вооруженными силами отличается от телеграммы Эйзенхауэра — 
верховного главнокомандующего экспедиционными силами союзников в Западной 
Европе от того 4 мая 1945 года? Ничем. То же самое,
   
только другими словами. Но какова синхронность действия! Будто между родными!
   В тот же день, 4 мая начальник Генерального штаба Антонов, не теряя ни 
минуты после получения телеграммы, распорядился: «Приказать через военную 
американскую миссию в Москве генералу Эйзенхауэру остановиться на линии 
Карлсбад — Пльзень — Будвайс и ни шагу дальше». Этим бумажным тигром 
американцев еще никому в мире не удавалось остановить. Они понимают только удар 
в глаз. Чихал на этого бумажного тигра Антонова и Эйзенхауэр — его танки на той 
линии не остановились... Правда, американец ничего не знал о «тайном оружии 
Сталина»...
   Отвечая конкретным делом на телеграмму Эйзенхауэра в Москву, вечером 5 мая 
Первая власовская дивизия подошла к Праге и с ходу, развернувшись в боевые 
порядки, ворвалась в город. С утра 6 мая наступление дивизии развивалось 
успешно. СС-ские части, подавлявшие восстание, хотя и знали о подходившей к 
Праге Первой дивизии, не успели обеспечить свои тылы, по-видимому, не ожидая 
столь стремительного броска дивизии и введения ее в бой с ходу. С раннего утра 
начала активно действовать немецкая авиация. Полк полковника Сахарова повел 
наступление на аэродром, который и был захвачен с 56-ю не успевшими подняться в 
воздух самолетами. Немецкие самолеты сбивались зенитными средствами дивизии. К 
12 часам дня первый полк подполковника Архипова, захватив мосты через реку 
Влтаву западнее Праги, вошел в город и с боями успешно продвигался к центру. В 
16 часов 30 минут над центром Праги, который еще утром был в руках СС-цев, 
взвились чешские и русские национальные флаги. Однако поступило сообщение 
разведки: с юга к Праге подходят свежие СС-ские части. Первый полк дивизии, 
драв
   
шийся на улицах Праги, в этой ситуации мог попасть под смертельный удар с тыла. 
Генерал Буняченко для упреждения удара с юга бросил в бой находившийся в его 
резерве второй полк, с задачей преградить подход СС-ским войскам с юга... 
Кровопролитные бои развернулись и на этом направлении.
   Седьмого мая в Праге заседало только что созданное «Временное чешское 
правительство». Для связи с ним генерал Власов направил группу офицеров, 
которые сразу же по прибытии были приглашены на заседание. Из 12 присутствующих 
членов правительства 8 были коммунисты...
   Восьмого мая по советскому радио было объявлено, что войска маршала Конева 
подходят к Праге для поддержки восстания. На самом деле войска Конева вошли в 
Прагу только 9 мая, уже после объявления о капитуляции Германии. А вот и 
американцы! В районе действий полка Сахарова восьмого мая появилось несколько 
американских танков. Артемьев пишет, что командир полка «полковник Сахаров 
связался с американцами».
   После войны судьба Артемьева сложилась так, что он остался на Западе, 
«работал при армии США в Европе в области исследования и аналитики. С 1950 года 
состоял на службе Института Армии США повышенной специализации по изучению 
русских и восточноевропейских вопросов в качестве профессора военных наук». 
Одним словом, ясно, чей хлеб ел, потому об американцах у него в книге все очень 
деликатно и предупредительно... до абсурда. Вот как он описывает американские 
танки, появившиеся 8 мая на окраине Праги.
    «В районе действий полка Сахарова восьмого мая появилось несколько 
американских танков. Полковник Сахаров связался с американцами. Он узнал, что 
эта группа не имела никаких боевых заданий и направлялась в Прагу с совершенно 
другими целями. Это
   
были корреспонденты, репортеры, журналисты, которые с боль -шим интересом 
рассматривали власовские войска, фотографиро -вали их и делали при этом заметки 
в своих блокнотах.