Жуков еще раз, сняв фуражку, отряхнулся, и тут стало очевидно, что околыш 
фуражки - алый, козырек - лакированный, галифе - с красными лампасами, галун на 
рукаве - с алым углом, а пропыленные сапоги - черные, хромовые". 

Примерно так мы и ездили тогда, правда, верх в вездеходе ГАЗ-61 опускали редко, 
ибо возникала та картина, которую описал очевидец, - от пыли спасения не было. 
Георгий Константинович бегло осмотрел разрушенный и сожженный немцами при 
отступлении город. Картина была тяжелая. Единственная "новостройка" немецкое 
военное кладбище, за которым под угрозой расстрела заставляли ухаживать 
завоеватели. Жителей, не торопившихся украшать цветами березовые кресты с 
немецкими касками, оккупанты убивали. 

Разгневанный Жуков, обращаясь к группе командиров и местных жителей, отозвался 
об этом как о попытке унизить нас, русских, которые-де благодарят своих убийц. 
Он сказал, что история никогда не забудет злодеяний немцев. В то же время он 
бережно снял с креста немецкую каску, пробитую пулей, внимательно осмотрел ее, 
удостоверился по краям отверстия, что пуля была бронебойная, и так же бережно 
повесил на место. 

По оставленным немцами следам мы впервые представили подлинное лицо врага. 
Летний театр немцы приспособили под конюшню, лошадей ставили в ложах, а 
нечистоты стекали по полу в оркестровую яму, заполненную доверху. В селе 
Новоспасское под Ельней была усадьба композитора М. И. Глинки, а в самой Ельне 
класс в одной из школ был превращен в небольшой музей. Немецкая солдатня 
зачем-то разграбила его, у здания валялись нотные листы, книги. Жуков подобрал 
один листок с грязным отпечатком подошвы немецкого солдатского сапога, вручил 
его местному учителю со словами: 

- Пусть история и это покажет нашим внукам. 

Только воодушевлением по поводу нашей победы я могу объяснить эти выступления, 
хотя и короткие, Георгия Константиновича перед бойцами, командирами и местными 
жителями. Он буквально светился радостью. Потом победы стали делом повседневным,
 и Жуков стал куда более сдержан, чем в том замечательном сентябре 1941 года 
под Ельней. В мемуарах Г. К. Жукова я прочитал: "Когда мне приходится касаться 
событий под Ельней, я невольно вспоминаю о своих личных переживаниях в те 
трудные дни. Ельнинская операция была моей первой самостоятельной операцией, 
первой пробой личных оперативно-тактических способностей в большой войне с 
гитлеровской Германией". 

Немцев отогнали. Да, вот случай упомянуть о церкви. Мне попалась под руку книга 
английского журналиста А. Верта "Россия в войне 1941-1945 гг.". Он побывал в 
Ельне в первые дни после освобождения города. "Ельня была полностью разрушена, 
- писал он. - Все дома, в большинстве деревянные, по обе стороны дороги, 
которая вела к центру города, были сожжены: от них остались лишь груды золы до 
остовы печей. Раньше это был город с населением в 15 тыс. человек. Из всех 
зданий уцелела только каменная церковь. ...В ночь, когда немцы решили уйти из 
Ельни - так как части Красной Армии приближались, угрожая окружением города, - 
жителям было приказано собраться в церкви. Они пережили ужасную ночь. Сквозь 
высокие церковные окна пробивался черный дым и виднелось пламя. Немцы обходили 
дома, забирали все, что можно было найти в них ценного, а потом поджигали дом 
за домом. Советские солдаты ворвались в город по горящим развалинам и успели 
освободить оставшихся без крова пленников". 

Когда Г. К. Жуков посетил Ельню после освобождения, он, естественно, попросил 
меня подъехать к единственному зданию, возвышавшемуся среди сплошных развалин, 
- церкви, которая едва не стала могилой для наших соотечественников. Он 
оказался у храма по этой причине, а отнюдь не по той, которую надумывают ныне 
любители благостных сказок. 

Н. Я.: Большое спасибо за эти разъяснения, кладущие конец рассуждениям о 
верующем Жукове. 

Ельня поучительна во многих отношениях. В боях за город родилась наша советская 
гвардия. В Красной Армии появились первые гвардейские дивизии. В этом сражении 
была похоронена репутация частей и генералов НКВД, НКГБ и прочей чекистской 
дряни. Сталину был дан предметный урок - как в свое время Ивану Грозному, когда 
опричное войско не смогло отстоять Москву при татарском набеге, - каратели не 
воины. 

А. Б.: Со взятием Ельни тяжелые бои не прекратились. Немцы контратаковали, 
кое-где потеснили наших. С рассвета 9 сентября Жуков задержался на весь день на 
наблюдательном пункте дивизии, отражавшей немцев в районе реки Стряны. Мы с 
машинами, как обычно, находились в ближайшем тылу. Грохот канонады, близкие 
разрывы снарядов. Все привычно. Неожиданно днем передали команду Жукова - быть 
готовыми к отъезду, машины осмотреть и полностью заправить. Ждем. К вечеру 
появился Жуков, стремительно сел в машину. Команда - в Москву! На этот раз он 
поехал с Колей Каталагиным, я вел машину сопровождения. 

В Москву приехали уже в темноте. Небольшая задержка у въезда в Кремль, быстрая