военачальников, командовавших полками и дивизиями оперативной группы. Мужество, 
инициатива, стойкость бойцов выше всех похвал. И на Перекопе ярко выразилась 
основная черта Великой Отечественной войны - массовый героизм защитников 
социалистической Родины. 

Вот передо мной номер дивизионной красноармейской газеты "Щорсовец" со статьей, 
рассказывающей о подвигах бойцов, командиров, политработников 442-го полка, 
разделивших с кавалеристами честь взятия Армянска. Посмотрите, какие 
замечательные, самоотверженные люди! "Полк, - пишет корреспондент газеты 
политрук С. Л. Ревзин, - принял боевой порядок и начал наступать на пункт А. 
(Армянск). В начале боя осколком был сражен всеми любимый комиссар полка Петр 
Яковлевич Штоде. Бойцы поклялись отомстить за смерть своего комиссара. Они 
сдержали слово. Ворвались в поселок и освободили его от гитлеровских бандитов. 
Исключительное мужество проявил коммунист Рукинов. Он со своим пулеметом первым 
подполз к одному из домов, забрался на балкон и стал уничтожать огневые точки 
врага. Он проложил путь нашей пехоте. Умело руководил боем старший сержант 
комсомолец Худоярко. Был ранен в голову, остался в строю, увлекая за собой 
бойцов. На второй день в бою за высоту Н. (кладбище) Худоярко своим пулеметом 
отбил контратаку фашистов, второй раз его ранило осколком вражеской мины, и, 
когда товарищи его выносили, он сказал: "За меня отомстят мои пулеметчики". О 
старшине Мартыненко говорят как о смелом и отважном командире. Враг, преобладая 
в силах, окружил подразделение. Ранен командир роты. Мартыненко принял 
командование. Всю ночь продолжался бой. Рота прорвала кольцо. Бойцы вынесли на 
себе четыре станковых пулемета. Вскоре эти пулеметы разили немцев при нашей 
контратаке..." 

Надо быть благодарными тем скромным армейским журналистам, которые с гранатами 
у пояса и записной книжкой в кармане были рядом с нашими героями и в своих 
заметках оставили нам их имена и хотя бы краткое описание подвигов. Каждое из 
этих имен дорого для истории. С. Л. Ревзин упоминает далее дерзких разведчиков 
442-го полка - рядового Торговникова, сержанта Дубинина. Ночью они проникли в 
Армянск и принесли командиру полка С. А. Федорову нужные сведения. Лейтенант Н. 
М. Вольман пал геройской смертью, отбивая контратаку. Боец Василенко под 
сильным огнем вынес с поля боя тяжелораненого офицера (это был полковник 
Нефедов, заместитель командира 42-й кавдивизии по тылу). 

В архиве сохранился доклад генерала Дубинина по оперативной обстановке за 27 
сентября. В нем, в частности, есть такие слова: "Батов докладывает, что в 
Армянске "кукушки", их уничтожают и днем и ночью". Эти строки напомнили фамилию 
Чекурова, помощника командира взвода из 9-й роты 442-го полка. Он со своими 
людьми очищал все чердаки от немецких снайперов. "Я дважды бил гитлеровцев - на 
Косе и под Армянском, - говорил он, вступая в партию, - и буду впредь бить их, 
где только встречу!" Должен, между прочим, заметить, что фашистский солдат в 
качестве одиночного бойца слаб. Гитлеровцы были сильны в массе, в строю, а 
действуя на свой страх и риск, они делались нерешительными и пугливыми. Эта 
черта характерна для захватнической армии. 

Прекрасно поддерживал пехоту противотанковый дивизион капитана Яна Николаевича 
Собченко (командир 201-го противотанкового дивизиона 106-й дивизии). Его орудия 
шли в боевых порядках стрелковых подразделений, и полковник Федоров говорил мне,
 что этот тридцатилетний офицер из рабочих один из славных героев нашего 
контрудара на Щемиловку, старую крепость и Армянск. Но случилось так, что когда 
27 сентября немцы потеснили нас из Армянска, там остались три орудия дивизиона. 
В этом трудно обвинить Собченко: все тягачи подбиты, буксировать пушки было 
нечем. Не удивительно, что артиллеристы не сумели вытянуть пушки с поля боя. 

Мы с А. Н. Первушиным ехали от Карповой балки в расположение 442-го полка. 
Здесь комдив и отчитал артиллериста: 

- Как же ты мог... уходи и без орудий не возвращайся. 

Собченко козырнул, быстро повернулся и исчез в наступающей темноте. 

- А ведь знаете, - сказал полковник, глядя ему вслед, - он орудия достанет, 
помянете мое слово... 

Достал. Выпросил у разведчиков две танкетки и ночью заехал (именно заехал, 
чтобы не вызывать подозрений) в занятый немцами Армянск, прицепил три свои 
пушки и угнал. (Слова Я. Н. Собченко: "Они были недалеко от школы. На крыльцо 
школы вышел немецкий офицер в исподней рубашке, ему денщик поливал воду 
умываться, на нас не обратил внимания...") Ну, будьте уверены, что обратно 
капитан летел вихрем... 

Полковник Первушин, как заботливый командир, выехал с Сиваша в район боев, 
чтобы сориентироваться в обстановке и заодно узнать, как сражается его полк в 
рядах оперативной группы. Я от всей души поблагодарил его за воспитание такой 
славной воинской части. Он сказал, что со стороны Сиваша в данное время угрозы 
не чувствуется, поэтому завернул свой левый фланг, чтобы быть готовым к встрече 
с противником в районе Карповой балки. Полковник Лашин создает из 
76-миллиметровых пушек подвижный противотанковый отряд (как видно, эта мысль