настолько сильный, что противник остановился в первые же минуты атаки. Этот 
день был переломным. Сила вражеского контрудара иссякла. Надо отдать должное и 
соседу справа - 48-й армии, которая оказала нам помощь, приняв на себя часть 
удара противника в своей полосе. 23 - 25 декабря она также вела тяжелые 
оборонительные бои на своем левом фланге и не допустила вражеские силы в 
глубокие тылы 65-й армии. 

Разгром противника в районе Паричей - большая победа войск армии. На войне не 
редки такие дни и даже месяцы схваток с врагом, которые по своему значению 
равноценны взятию крупных городов. Не гремят салюты в честь победы, но войска 
проявляют не меньше, а иной раз и больше упорства, отваги, мужества, 
самопожертвования и мастерства. К числу таких нельзя не отнести декабрьскую 
оборону под Паричами. Потеряв более 7 тысяч убитыми, ранеными, много танков, 
противник отказался от своего замысла. 

И вот наступают наши войска. 95-й корпус начал восстанавливать положение. К 
этому времени по решению фронта была изменена разграничительная линия с 
правофланговой 48-й армией. Из ее состава на правый берег Березины полностью 
вышел 42-й корпус генерал-лейтенанта К. С. Колганова, что значительно облегчало 
положение на нашем правом фланге. 

Вновь стало возможным во взаимодействии с 61-й армией нанести удар на 
Калинковичи. За несколько дней сюда были подтянуты с правого фланга основные 
силы артиллерийского корпуса Игнатова. Но и противник усилил здесь свою 
группировку. Командующий фронтом предупредил, что, по данным разведки, на 
главном направлении, где должна была наступать 162-я стрелковая дивизия 
полковника С. И. Черняка, гитлеровцы имеют некоторое численное превосходство в 
силах. Это подтвердилось при первой атаке. Дивизия Черняка попала под такой 
сильный огонь, что была не в состоянии овладеть первой траншеей вражеской 
обороны. К вечеру командующий фронтом сам приехал на командный пункт армии. По 
его приказанию в моем блиндаже собрались все начальники отделов управления 
армии и командиры дивизий. Рокоссовский коротко изложил свой план. 

- Мы должны перехитрить противника, - говорил он. - За ночь нужно рокировать 
основные силы на восемь - десять километров влево от намеченного ранее участка 
главного удара и с рассветом возобновить наступление. 

Командующий выслушал мнения генералов и офицеров. Все единодушно подтвердили, 
что при большом напряжении переброска войск и подготовка к новому удару за одну 
ночь возможны. 

Войска получили боевой приказ. Дивизия полковника Черняка с наступлением 
темноты демонстративно усилила атаки на прежнем направлении. Тем временем 
главные силы армии, в том числе большинство артиллерии, совершали марш вдоль 
фронта в район Макановичей. К рассвету три стрелковые дивизии и несколько 
артиллерийских полков прорыва заняли исходное положение для нанесения главного 
удара. Пехота замаскировалась в лесных массивах и получила возможность 
отдохнуть до полудня. Не пришлось отдыхать только артиллеристам. Они 
оборудовали огневые позиции, пристреливали реперы. 

Атака началась в 12 часов дня силами передовых батальонов, наступавших при 
поддержке артиллерии. Это была, по существу, разведка боем, но она оказалась 
настолько успешной, что атакующие без потерь захватили первую траншею и 
завязали бой в глубине обороны. Развивая этот успех, мы тотчас нанесли удар 
главными силами всех дивизий первого эшелона. Через три часа полоса вражеской 
обороны была прорвана. Войска вышли на окраину Калинковичей и завязали бои на 
улицах города. 14 января город Калинковичи был освобожден, а 61-я армия заняла 
Мозырь. 

Потеряв сильный опорный пункт и железнодорожный узел Калинковичи, противник 
окончательно лишился рокады Жлобив - Калинковичи. Тем самым был похоронен 
вражеский план соединения жлобинской и калинковичской группировок. 

Ликвидация вражеских войск в районе Мозырь, Калинковичи обеспечила правый фланг 
1-го Украинского фронта, а 61-я и 65-я армии создали себе выгодные условия для 
дальнейших наступательных боев" 

На правом фланге противник не предпринимал больше активных действий. Но здесь 
свирепствовал другой враг - сыпной тиф. Эпидемия вспыхнула в дивизиях 19-го 
корпуса. 

Это было одно из самых гнусных преступлений немецко-фашистской военщины. 37-я 
гвардейская с боями подходила к деревне Дерть. Разведчики донесли комдиву, что 
в окрестностях, на болотах, они видели лагеря: колючая проволока, за ней на 
холоде, без всяких укрытий, женщины, ребята, старики. Страшно смотреть. 
Командир дивизии генерал Е. Г. Ушаков послал несколько подразделения - 
стремительным ударом отбить страдающих людей, пока их не постреляли фашисты. Но 
немецко-фашистское командование не дало приказ уничтожить заключенных в этих 
лагерях. Оно ждало другого. Русские солдаты бросятся к замерзающим женщинам, 
обнимут детишек, и тогда поползет в ряды наступающих советских войск