легкими танками, батареей 75-мм орудий и минометной, зенитной батареями". 

Был захвачен в плен унтер-офицер с легковой машиной, принадлежавшей, как 
выяснилось, 29-му батальону связи, обслуживавшему 11-ю армию Манштейна. 
Ефрейтор, взятый в плен майором Л. М. Кудидзе в районе Васильевки, показал, что 
он служит в дивизии СС "Викинг", переброшенной из-под Киева на Крымское 
направление. Наконец, еще один случай помог нам перепроверить собранные 
разведывательные данные о противнике. У населенного пункта Черногрей, недалеко 
от совхоза "Червоний чабан", отделение младшего сержанта Красикова рыло для 
своей роты окопы. Внимание бойцов привлекла одиночная легковая машина, шедшая в 
тыл нашей роте. Да это немцы! Красиков подал команду открыть огонь по скатам 
машины. Вскоре перед ним было четверо пленных; один из них оказался офицером 
разведки 42-го армейского корпуса 11-й армии Манштейна, при нем была 
топографическая карта с нанесенной на ней обстановкой. Она говорила, что в 
первом эшелоне на Крым движутся 22, 46, 73, 50-я пехотные дивизии, усиленные 
танками. Таким образом, мы отчетливо представляли оперативную обстановку, 
группировку сил врага, сложившуюся в начале сентября: острие 11-й немецкой 
армии направлялось на Крым (а не на Мелитополь, куда отходила наша 9-я армия), 
причем именно на Перекоп. Это ко многому обязывало командование 51-й Отдельной 
армии. Однако главный недостаток - крайняя ограниченность сил на Перекопских 
позициях - не был устранен. Нашей 156-й дивизии предстояло вступить в 
единоборство с врагом, имевшим тройное превосходство в живой силе и артиллерии 
и абсолютное - в танках и авиации. 

С гребня Перекопского вала, особенно в ясную погоду после дождя, открывался 
хороший обзор на 15 - 20 километров. В сухое время проклятая крымская пыль кого 
угодно ввела бы в заблуждение - едет одна повозка, а в воздухе такая пылевая 
завеса, будто дивизия на марше. Но с 3 сентября пошли дожди, и в бинокль можно 
было видеть, как вдалеке мимо наших позиций движется с запада и уходит по 
северному берегу Сивашей бесконечный поток воинских частей. Это отходила 9-я 
армия. Ни одно подразделение не повернуло в Крым. И не могло сделать этого. У 
них была другая задача: прикрыть подступы к Донбассу. Затем поток иссяк. Под 
вечер 11 сентября я своими глазами увидел появившегося перед фронтом 
противника: небольшие группы немцев вышли к полосе предполья, постреляли 
трассирующими пулями и отошли в населенные пункты ночевать. 12 сентября боевое 
охранение 417-го полка впервые столкнулось с немцами на дороге Чаплинка - 
Армянск. В этот же день капитан Е. К. Ивашина докладывал из "Червоного чабана", 
что разведывательная группа противника силою до роты выдвинулась к нашему 
боевому охранению, занимавшему западную окраину поселка Ставки (Родниковое). 

- Когда немецкая разведка приблизилась метров на сто, боевое охранение открыло 
сильный ружейный и пулеметный огонь. Немцы пытались спастись бегством, но почти 
все были уничтожены. Боевое охранение захватило шесть пленных, все из 
разведбата семьдесят третьей дивизии пятьдесят четвертого немецкого армейского 
корпуса. Захвачено двадцать мотоциклов, из них восемь вполне исправных, и три 
автомашины... 

Комбат особенно подчеркивал мужество и мастерство расчета станкового пулемета 
под командованием красноармейца Григория Максименко. Именно он нанес главный 
урон врагу. Комбат, видимо, очень гордился доблестью своего солдата, 
проявленной при боевом крещении. 

-За мужество и подвиг, - сказал он, - мы представляем Максименко к высшей 
награде и просим поддержать наше ходатайство о присвоении ему звания Героя 
Советского Союза. 

Несколько высоко взял комбат. Но его можно было понять: для необстрелянного 
человека подпустить роту противника на сто метров и только тогда ударить по ней 
огнем - это акт большой воли. А забота командира батальона об отличившемся 
бойце была трогательной. 

К исходу 12 сентября немецкие войска вышли на рубеж "Червоний чабан" Сальково, 
то есть от Перекопа до Чонгарского полуострова. Они обложили Крым. Северный 
берег Сиваша и далее до основания Арабатской стрелки заняла 22-я пехотная 
дивизия 30-го армейского корпуса 11-й немецкой армии. Основные силы (весь 54-й 
корпус) противник сосредоточил на своем правом крыле и вел разведку боем с 
целью выявить очертание нашей главной обороны на Перекопском валу и систему 
огня. 

К чести генерала Черняева надо отметить, что он, не имея в своем распоряжении 
из резерва ничего, кроме батальона разведчиков, старался ответить активными 
действиями и, насколько возможно, спутать расчеты врага. 15 сентября 
разведгруппа (ее вел старший лейтенант А. Л. Святодух) овладела Макаровкой в 
пяти километрах севернее "Червового чабана" и несколько дней удерживала ее, 
отвлекая на себя силы передовых отрядов противника. Другая разведгруппа 
завязала и с успехом вела бой за Второ-Константиновку (на западном берегу 
Перекопского залива). Атака Перво-Константиновки (на берегу Сиваша), 
предпринятая в ночь на 15 сентября силами роты от Юхимчука, кончилась неудачей. 
Комдив переоценил возможность своих людей, послав их, еще не нюхавших пороха, в 
ночной бой.