В разговор вмешался Тер-Гаспарян: 
- И все же, товарищ командующий, из директивы фронта ясно, что наша армия 
прежде 
всего обеспечивает левый фланг главной группировки фронта от вероятных 
контратак 
противника и лишь частью сил наступает на второстепенном направлении. 
- Правильно поняли. 
- Если правильно, тогда как начальник штаба позволю не согласиться с вами. 
Оголять 
фронт протяженностью в девяносто километров нельзя. Мы несем за него всю 
полноту 
ответственности. 
- В таком случае, товарищ начальник штаба, где командующий 2-й немецкой армии 
генерал фон Зальмут ждет главного удара наших войск? 
- Как вам известно, в соответствии с планом оперативной маскировки фронта, в 
целях 
дезинформации и для того, чтобы убедить противника, что главный удар наносится 
в 
полосе 60-й армии, нам приказано на нашем левом фланге имитировать 
сосредоточение 
крупных сил! 
- А если противник на это не клюнет? 
- Тогда, конечно, на Севском направлении, на участке армии генерала Батова. Там 
и 
местность благоприятствует для наступления. 
- Если все так, как вы утверждаете, а это именно [142] так, тогда он подбросит 
сюда все, 
что есть у него под руками. И наступление ударной группировки в полосе 65-й 
армии для 
Зальмута не будет неожиданным! 
Тер-Гаспарян продолжал отстаивать свою точку зрения, не сомневаясь в том, что 
все 
присутствующие на совещании разделяют его соображения. 
- Товарищ командующий, согласитесь с тем, что обстановка известна командованию 
и 
штабу Центрального фронта. И ставка на войска генерала Батова делается из тех 
соображений, что на этом участке будет достигнуто необходимое превосходство сил,
 
оборона .противника будет разрушена и успех на этом направлении гарантирован, 
нам 
только и останется обеспечивать фланг 65-й армии. 
- Свое окончательное решение я объявлю после доклада командующему фронтом, но 
планирование предстоящей операции приказываю начать немедленно в соответствии с 

моим предварительным решением. 
- Иван Данилович, и все-таки слишком большой риск, - сказал генерал-майор 
Оленин. 
- Война вообще не бывает без риска, в данном случае считаю риск обоснованным. - 

Черняховский как бы подвел итог обсуждению. 
Командарм и адъютант, оставшись одни, долго сидели молча, подавленные той не 
очень 
приятной атмосферой, когда выявляются разногласия между соратниками. Комаров не 

выдержал. 
- Иван Данилович, можно откровенно сказать? - В голосе Комарова Черняховский 
почувствовал досаду. 
- Скажи, Алеша, скажи, дружище! 
- Так не бывает, чтобы вы один были правы, а все остальные - нет! - как бы 
отрубил 
Комаров. 
- Оказывается, бывает, Алеша. И объясняется это очень просто. Советчики не 
всегда до 
конца продумывают свои предложения. Это и понятно. Кто, по-твоему, несет 
основную 
ответственность? 
- А если противник все-таки нанесет контрудар и сомнет боевые порядки войск 
нашей 
армии, помешает главным силам фронта? 
- Алеша, Алеша, и ты сомневаешься? - Черняховский устало улыбнулся. - Дело в 
том, 
что начальник штаба упустил важную деталь в оценке возможностей соседа слева. А 
на 
войне очень важно правильно оценивать не только противника, но и свои войска. 
Армии 
Воронежского фронта под командованием Ватутина тоже переходят [143] в 
наступление с 
задачей форсировать Днепр более крупными силами, чем мы. Так что гитлеровцам, 
обороняющимся на нашем левом крыле, будет жарко и без нас! 
- И все же командующий фронтом, приказывая обеспечить левый фланг армии Батова,