немецко-фашистского командования. Но могло получиться так, что сведения 
разведчиков 
были ошибочны и войска группы армий "Центр" не заняли исходные позиции для 
наступления. В этом случае половина наших боезапасов, мин и снарядов могла 
оказаться 
выпущенной по пустому месту. На раздумье и согласование со Ставкой времени не 
оставалось. Это был величайший риск, но Рокоссовский приказал в два часа 
двадцать 
минут 5 июля открыть огонь! 
С упреждением врага всего на десять минут гром эрэсов и пушек разорвал 
предрассветную тишину. Сто реактивных установок, около тысячи орудий и 
минометов 
обрушились на врага, изготовившегося к наступлению. У противника создалось 
такое 
впечатление, что советские войска опередили в артподготовке и вот-вот должны 
сами 
перейти в наступление. Орловская группировка немецко-фашистских войск в пять 
часов 
тридцать минут все же перешла в наступление, нанося главный удар на узком 
участке 
фронта. До трехсот бомбардировщиков врага бомбили всю тактическую зону нашей 
обороны. Ожесточенные [138] " 
бои развернулись в полосе обороны войск генерала Пухова. Противнику удалось в 
первый 
день боев вклиниться в нашу оборону до шести-восьми километров. Менее 
ожесточенные 
бои велись на Льговском направлении, на участке армии генерала Черняховского. 
Тяжелая обстановка создалась на другом участке наступления немецко-фашистских 
войск, в полосе обороны Воронежского фронта. К утру 7 июля на Обояньско-Курском 

направлении противник ввел в сражение девять танковых и семь пехотных дивизий. 
Обстановка на этом фронте настолько осложнилась, что Верховный 
Главнокомандующий 
27-ю армию, первоначально предусмотренную на усиление Центрального фронта, 
срочно 
перенацелил в распоряжение Ватутина. 
Рокоссовскому было приказано изыскать силы и средства для организации обороны 
города Курска. 
"Выход был один, - писал впоследствии К. К. Рокоссовский в книге "Солдатский 
долг", - стянуть войска на угрожающий участок за счет ослабления армий, 
находившихся 
на вершине Курского выступа. Командующему 60-й армии И. Д. Черняховскому 
приказано дивизию, находившуюся в его армейском резерве, срочно направить в 
резерв 
фронта". 
Соединения Черняховского, несмотря на то, что находились на второстепенных 
участках 
обороны и активных действий, по существу, не вели, все же сумели сковать 
значительные 
силы врага и этим способствовали провалу операции "Цитадель". 
В ходе курского сражения член Военного совета армии генерал-лейтенант А. И. 
Запорожец был отозван в Москву. Вместо него приступил к исполнению своих 
обязанностей полковник В. М. Оленин. Его приезд благотворно сказался не только 
на 
работе политотдела, но и штаба армии. Василий Максимович Оленин до войны 
окончил 
Военно-политическую академию имени В. И. Ленина. Он обладал и большим 
практическим опытом, работал заместителем командира корпуса по политической 
части. 
Советские войска с заранее подготовленных позиций огнем с места измотав 
немецко-
фашистские войска, на Курском выступе 12 июля перешли в решительное 
контрнаступление. Врагу был нанесен новый сокрушительный удар, и таким образом 
была сорвана последняя его попытка осуществить большое летнее наступление. 
[139] 
4
Немецко-фашистские войска, обескровленные на Курской дуге, перешли к обороне. 
Гитлеровское командование рассчитывало затянуть войну, Красная Армия должна 
была 
опрокинуть эти расчеты. Советские люди в тылу сделали все для этого возможное и 

невозможное. За первую половину 1943 года было выпущено около 13 тысяч танков и 

самоходно-артиллерийских установок, свыше 16 тысяч боевых самолетов. 
Чрезвычайно важная задача по разгрому основных сил немецко-фашистских войск в 
составе групп армий "Центр" и "Юг" возлагалась на войска Воронежского, 
Центрального, Степного, Юго-Западного и Южного фронтов. Главный удар наносился 
на 
юго-западном направлении, с задачей с ходу форсировать Днепр и захватить 
плацдармы