корпуса во фронтовой наступательной операции? 
- Могу, товарищ генерал. 
- Докладывайте. 
- Известно, - начал Иван Данилович, - что в Германии уже успешно применили нашу 

военную теорию, разработанную и проверенную на опытных маневрах и учениях. Эта 
теория предусматривает взаимодействие механизированных и танковых войск со 
стрелковыми соединениями, артиллерией и авиацией. При этом планируются высокие 
темпы наступления. Оперативный успех развивается в стратегический вводом в 
прорыв 
мощной танковой группы и высадкой в тылу врага воздушного десанта. Поэтому 
дробление механизированного корпуса и переподчинение танковых дивизий 
стрелковым 
корпусам, как предложили некоторые товарищи, на мой взгляд, представляются 
нецелесообразными. 
Слушали Черняховского с напряженным вниманием. 
Он продолжал: 
- На Западе германская армия в прошлом году летом практически осуществила наши 
военно-теоретические положения, бросив свои танковые группы на Седан и далее на 

Камбре, и достигла стратегического успеха, предварительно прорвав 
франко-бельгийскую 
оборонительную полосу. В этом сражении немцы столкнулись с танками англичан и 
французов. Те потерпели поражение из-за того, что не сумели массированно 
применить 
танки, имели слабое управление танковыми соединениями и не обладали хорошим 
прикрытием их с воздуха. 
Военно-теоретические положения, о которых говорил Черняховский, были 
разработаны и 
проверены в ходе войсковых учений и маневров в 1935-1936 годах под руководством 

Маршалов Советского Союза М. Н. Тухачевского, А. И. Егорова, командарма первого 

ранга И. Э, Якира и других талантливых военачальников. Однако [50] эти 
положения в 
Советском Союзе тогда не были в должной мере осуществлены на практике. 
- Почему свою военную теорию, к тому же теперь проверенную на полях сражений на 

Западе, - продолжал Черняховский, - мы не можем использовать сами, разумеется, 
с 
критическим анализом? При этом следует обратить внимание на вопросы управления 
и 
на то, как обеспечить ввод в сражение механизированного корпуса... 
Молодой комдив высказал ряд оригинальных мыслей не только об использовании 
механизированного корпуса в бою, но коснулся и других проблем. Подчеркнул, что 
недостатки в системе управления войсками могут иметь пагубные последствия. 
Главным 
злом он считал большое отдаление пунктов управления от войск и то, что 
дальность 
действий радиостанций механизированных частей и соединений была меньше радиуса 
действий самих этих частей и соединений. Остановился на трудностях ввода 
механизированного корпуса в сражение без достаточных зенитных и авиационных 
средств 
прикрытия. Иван Данилович выступил против недооценки сил врага, обосновал 
возможность захвата противником временного господства в воздухе на определенных 

направлениях. 
Командующий во многом поддержал Черняховского. 
По окончании штабных учений командующий спросил Черняховского: 
- А как вы оцениваете положение дел в своей дивизии? 
- Товарищ генерал, боеготовность дивизии, учитывая, что сформирована она 
недавно, 
можно признать удовлетворительной. Однако у меня есть некоторые сомнения. 
Разрешите провести боевую тревогу. Тогда многое станет ясным. 
- Ну что же, пожалуй, это нужно. Разрешаю, - сказал командующий. 
Внезапная тревога, объявленная Черняховским в дивизии, прояснила многое. 
Оказалось, 
что списки оповещения командного состава управления дивизии устарели. Некоторые 

красноармейцы и младшие командиры, выделенные для оповещения командного состава,
 
выбыли, а вместо них никто назначен не был. В результате кое-кто из начальников 

дивизионных служб и командиров не был оповещен и по тревоге на свои места не 
явился. 
[51] 
В частях дело обстояло не лучше. Каждый полк пытался получить боеприпасы на 
дивизионных складах раньше других, а выезжать с территории складов можно было 
только через одни ворота. Создалась сутолока. Машины встали под погрузку 
боеприпасов,