- Продолжать артподготовку и действовать по намеченному плану. 
Прерывать артнаступление не было смысла. Черняховский подтвердил командармам 
первоначально назначенный час атаки. 
Капризный ветер Балтики нагнал туман. Местами видимость не превышала 
пятидесяти-
ста метров. Было ясно, что действия авиации исключены, на ее помощь пехоте 
рассчитывать не приходилось. Оставалась надежда на артиллерию. Однако и ее 
возможности были ограниченны. [280] 
"Сильный туман мешал вести наблюдение за результатами артиллерийской 
подготовки, - вспоминает бывший начальник Политического управления 3-го 
Белорусского фронта генерал-майор Казбинцев. - Мы с Иваном Даниловичем пытались 

наблюдать с крыши четырехэтажного дома, но бесполезно. Спустились на первый 
этаж. 
Как раз напротив окна, метрах в пятидесяти-шестидесяти от дома, стояло дерево. 
Оно то 
скрывалось в тумане, то вновь появлялось. Туман не рассеивался. Черняховский 
ходил по 
комнате, то приближаясь к окну, то снова отходя от него. Ни один мускул на лице 
не 
выдавал его внутреннего состояния. 
Туман продолжал скрывать окрестности. На сто метров ничего не было видно. 
Неизвестны результаты артиллерийской подготовки, а следовательно, нет никакой 
уверенности в успехе штурма. Уже выпущены по противнику сотни вагонов 
боеприпасов! 
Вдруг... такая операция сорвется? Эта мысль волновала нас всех, она не давала 
покоя, но 
Иван Данилович продолжал спокойно отдавать распоряжения, а в перерывах - 
непринужденно разговаривать с нами. 
Тогда мы еще раз убедились, каким необыкновенным самообладанием и огромной 
волей 
обладает этот человек". 
Противник всюду оказывал упорное сопротивление. Как только началась наша 
артподготовка, немцы спрятались в укрытиях. Затем, пользуясь густым туманом, 
они 
близко подпускали наши танки и пехоту и обстреливали их из засад. 
В первый день наступления ни одна армия не выполнила поставленной задачи. Встал 

вопрос, целесообразно ли продолжать наступление. Многие в штабе склонялись к 
тому, 
что обстановка требует приостановить операцию. 
- Дело не только в плохой погоде, - пояснил Черняховский Макарову. - В боевых 
порядках стрелковых рот мало артиллерии сопровождения, минные поля саперы не 
успевают своевременно обезвреживать, управление войсками не отвечает условиям 
прорыва укрепленного района. 
- Что и говорить, погода не благоприятствует наступлению, - вздохнул Макаров. - 
Но 
решающее слово за вами, Иван Данилович. 
- Надо продолжать наступление, - решил [281] Черняховский. - Пусть мы даже не 
продвинемся вперед, но поможем войскам, наступающим на Танненберг и Варшаву. Да 
и 
союзники на западе получат облегчение. Их там, в Арденнах, немцы основательно 
прижали. 
Командующий распорядился усилить стрелковые роты артиллерией, наблюдательные 
пункты батарей и дивизионов приблизить к командирам рот и батальонов, 
обеспечить 
тесное взаимодействие пехоты, танков и артиллерии в звене полк - батальон. 
Командирам частей и соединений приказал переместить свои наблюдательные пункты 
к 
переднему краю, сам с оперативной группой выехал в боевые порядки полков 
первого 
эшелона. 
Командующий 5-й армией генерал-полковник Крылов свой наблюдательный пункт вынес 

в боевые порядки батальона первого эшелона и находился от переднего края всего 
в 
восьмистах метрах. Так же поступили и другие генералы и офицеры. 
Однако крайне неблагоприятные погодные условия оказывали влияние на ход 
наступления. К шестнадцати часам стало очевидно, что ударная группировка фронта 
не 
сумеет выполнить до конца задачу, поставленную на первый день операции, и 
главная 
полоса обороны противника не будет прорвана. Как и предполагал Черняховский, 
особо 
напряженные боевые действия развернулись на направлении к городу Гумбиннену. 
Еще 
накануне наступления он интересовался решением генерала П. Ф. Батицкого, 
командира 
128-го стрелкового корпуса, которому предписывалось взять Гумбиннен. В первом 
эшелоне наступала 130-я стрелковая дивизия генерал-майора К. В. Сычева,