перегруппировки сил. У кого есть какие соображения? 
- Порядок использования танковой армии строго регламентирован, и вводить ее 
предписано на направлении главного удара, вдоль Минского шоссе, - нарушил паузу 

заместитель начальника оперативного управления полковник Соколов. - 
Целесообразнее 
было бы следовать ранее выработанному плану. Возможно, армии Галицкого еще 
удастся 
развить прорыв... 
- Николай Парфентьевич, - обратился командующий к начальнику инженерных 
войск, - как вы думаете, сумеем мы перебросить танковую армию, не застрянет она 
в 
лесу? 
- На Богушевском направлении танки пройдут, - заверил Баранов. [228] 
Черняховский попросил командующего бронетанковыми войсками фронта генерала 
Родина высказать свои соображения. 
- Выдвигая танковую армию на исходный рубеж в полосу наступления армии 
Галицкого, - начал Родин, - мы израсходовали тысячи моточасов и сотни тонн 
горючего. Вдвое больше израсходуем на выдвижение танков в район сосредоточения 
и 
затем к исходному рубежу на участке прорыва 5-й армии, поскольку рокадных дорог 
там 
фактически нет. 
- Алексей Григорьевич, моторесурсы и горючее нам очень дороги, но из-за них мы 
не 
можем жертвовать победой. Ввод в сражение танковой армии в полосе войск Крылова 

дает нам большие преимущества. Во-первых, внезапность. Во-вторых, мы вобьем 
клин 
между 3-й танковой и 4-й армиями противника. В-третьих, выйдем на свое главное 
направление - Минское шоссе, - обойдя мощные укрепления врага в районе Орши. То 

есть выполним задачу с наименьшими потерями... 
Черняховский, выслушав доклады командующих родами войск и начальников 
управлений, 
доложил о своем окончательном решении Маршалу Советского Союза Василевскому. 
- Решил 5-ю гвардейскую танковую армию ночью отвести в выжидательный район, 
перегруппировать в полосу наступления армии Крылова и на рассвете 26 июня 
ввести в 
прорыв на Богушевском направлении. Прошу вашей санкции. 
- Вы командующий фронтом. Вот и командуйте своими армиями. 
Маршал Василевский, будучи представителем Ставки, никогда не подменял 
командующих 
фронтами. 
- Есть! - радостно воскликнул Черняховский. Но какое значение имело это всего 
лишь 
одно слово в судьбе всей Белорусской операции! 
Черняховский, сосредоточивая усилия фронта на правом крыле, отнюдь не собирался 

ослаблять внимание к Оршанскому направлению. 24 июня он приказал генералу 
Галицкому обойти Оршу с севера и закрыть пути отхода врагу на запад. 
Предупредил 
командарма: 
- Имейте в виду, генерал Траут у немцев считается мастером обороны. Даже 
таблички 
висят перед траншеями с надписью: "Где стоит Траут, русские не пройдут". Так 
что нам 
предстоит серьезно потрудиться. От [229] командира 2-го гвардейского танкового 
корпуса потребуйте решительных действий, используйте артиллерию на всю мощь, на 

Траута нацелю и авиацию. 
Армия генерала Крылова продолжала успешно развивать наступление. Черняховский 
приказал Галицкому на правом фланге использовать ее успехи. Сам тут же выехал в 

выжидательный район танковой армии Ротмистрова. Одновременно туда начали 
прибывать ее передовые подразделения. 
Радист командующего, настраиваясь на волну штаба фронта, вдруг услышал: 
- Приказ Верховного Главнокомандующего. 
Генерал-полковнику Черняховскому. 
Войска 3-го Белорусского фронта... - пытаясь увеличить громкость, радист от 
волнения 
повернул ручку в обратную сторону и, пока снова настраивался, что-то пропустил: 
- 
...прорвали сильно укрепленную и развитую в глубину. оборону Витебского 
укрепленного 
района немцев, южнее города Витебска, на участке протяжением тридцать 
километров 
продвинулись в глубину за два дня наступательных боев до двадцати пяти 
километров и 
расширили прорыв до восьмидесяти километров по фронту, освободив более трехсот