ыл важен, свидетельствуют те места в докладе 
Гудериана [4] , где он специально сообщает о том, как влияет на командиров 
Красной Армии политическое руководство. То, что мы считали своей силой, 
немецкие генералы справедливо считали нашей слабостью.
 Думаю, что в числе последних причин следует назвать и ошибку в определении 
направления главных ударов немцев 22 июня 1941 г. Однако если бы мы даже 
правильно их определили, то кардинально это ничего бы не изменило. Было бы 
легче, но не более того.
 И, конечно, нужно отбросить прочь хрущевско-жуковские бредни о влиянии на 
поражения в начале войны отсутствия формальных тревог и мобилизации. Бредни о 
каких-то сверхталантах героев прошлых войн, расстрелянных за военный заговор. 
Пора прекратить жевать это антисоветское дерьмо. Французы не расстреляли до 
войны героя Первой Мировой маршала Пэтэна, им пришлось приговорить его к 
повешению после войны.
 Следовало бы назвать и причины нашей Победы.
 Это прежде всего  воспитание качественно новых Людей – поколения, жившего в 
такой атмосфере, которая воспитала из них невиданных до сего в мире борцов. 
Наши враги это отлично понимают и поэтому именно предвоенные годы пытаются 
сегодня оболгать, извратить, скурвить.
 Это  плановая система хозяйствования. Именно она позволила сделать то, что не 
способны были сделать ни цари, ни правительства в других странах – напрячь 
действительно все силы народа на Победу.
 И, наконец, это открывшийся  военно-стратегический гений Сталина в дополнение 
к его государственному гению. Хотя, по-видимому, они невозможны один без 
другого.
  Ю. И. МУХИН 

 Глава 5. Универсальное оружие Победы

  Где должен быть генерал: на поле боя или в тылу в штабе? Внимание немцев к 
тактическому оснащению своих солдат. Не массированный огонь артиллерии, а её 
точный огонь, поражающий в любом месте. Провал РККА в оснащении средствами 
борьбы с танками. Непонимание смысла войсковых операций – подмена их цели 
(уничтожения противника), занятием или удержанием рубежей. Подмена 
сосредоточенного удара в бою по противнику, сосредоточением огромного 
количества войск и средств и введением их в бой по частям. Архаика штыкового 
удара в эпоху огневого боя. 


* * *

  Дискуссия о причинах поражения Красной Армии начала войны начала уходить в 
глубь военного дела, одновременно обнажая принципиальные вопросы. И когда один 
из читателей предложил 76-мм пушку В. Г. Грабина считать «универсальным оружием 
победы», я решил обсудить вопрос о том, что, на самом деле, такие оружием 
является. 

 Генералы

 Думаю, что уместно будет поговорить о тех, кто заказывает оружие и готовит 
армию к войне, – о генералах. По отношению к ним у историков и в обществе 
сложились совершенно искажённые представления: по описаниям историков 
невозможно понять, кто является хорошим генералом, а кто лишь создаёт о себе 
такое впечатление, являясь на самом деле пустым местом.
 Давайте для начала зададим себе чапаевский вопрос – где должен находиться 
командир – настоящий генерал-профессионал? Уверен, что подавляющее большинство 
историков определит ему место там, где обычно наших генералов и снимали 
фотокорреспонденты – в штабе у топографических карт. У нас сложился стереотип, 
что если умный и грамотный генерал – то работает с картами, а если вроде 
Чапаева, безграмотный, – то тогда впереди, на лихом коне.
 Во многом это идёт от политработников, начиная от Фурманова. Они всегда у нас 
этакие интеллектуалы. Кроме того, они непосредственно не командуют войсками и 
уже в силу этого безделья чаще сидят во время боя в штабе, что правильно, – 
никому не мешают. А когда они в штабе, а командир где-то впереди, то выглядит 
это не совсем красиво, думаю, что и поэтому тоже у нас в обществе властвует 
мысль, что грамотный генерал сидит за столом, окружённый телефонами, смотрит на 
карту и отдаёт распоряжения.
 Вот, например, о маршале Кулике («железной маске» РККА) я встретил упоминания, 
причём пренебрежительные, всего у двух мемуаристов и оба они политработники: Н.
 К. Попель и Д. Т. Шепилов. Думаю, что рабочее место у телефона и самим 
генералам не вопреки, чем плохо – сидеть в штабе и считаться грамотным 
полководцем? А в Генеральном штабе – так ещё и великим.
 Вот, к примеру, историк Зенькович описывает начальный период войны: с её 
началом на Западный фронт были посланы маршалы Г. И. Кулик и Б. М. Шапошников:  
«Военачальники засели за карты и документы. Кулику такой род деятельности был в 
тягость, то ли дело живая организаторская работа в войсках. Узнав о готовящемся 
контрударе на Белостокском направлении, где находился заместитель Павлова 
генерал-лейтенант Болдин, маршал решил лично побывать там». 
 По тону этой цитаты легко понять, кого из маршалов Зенькович считает 
профессионалом, а кого – нет. Как видите, по его оценке Шапошников грамотный 
профессионал, а Кулик – глуповатый солдафон, который в картах не разбирается, 
поэтому и поехал в войска. (Попал вместе с ними в окружение и вышел из него 
пешком).
 Между тем топографическая карта – это лист бумаги с обозначенной условными 
знаками местностью. Генералу на неё имеет смысл смотреть только тогда, когда 
работники штаба на карту нанесли расположение своих войск и войск противника. 
Но Западный фронт с самого начала войны потерял всякую