ду действий на Востоке, при условии, конечно, что с нашей стороны 
последуют уступки в вопросе о Бельгии и Голландии. Если это направление возьмёт 
верх  (для поддержки этого направления Гесс и перелетел в Англию 10 мая – В.Ф.),
  то Черчиллю придётся уйти в отставку». 
 Следя за всеми происками врагов великой России-СССР, готовя страну к 
неизбежной войне с гитлеровцами, предупреждая руководство армии о том, что 
враги могут спровоцировать СССР на военное выступление и затем представить его 
всему миру агрессором, Сталин всё же был уверен, что войска западных 
приграничных округов начеку, что сил там достаточно для того, чтобы дать 
должный отпор агрессорам.
 Известно и другое, о чём умалчивают нынешние фальсификаторы истории. 19 июня 
1941 г. западные приграничные военные округа и флоты получили строгий приказ о 
повышении боевой готовности. Читаем у маршала А. М. Василевского в его мемуарах 
«Дело всей жизни» (М., ИПЛ, 1988, стр. 114):  «… 19 июня эти округа получили 
приказ маскировать аэродромы, воинские части, парки, склады и рассредоточить 
самолёты на аэродромах». Маршал М. В. Захаров в книге «Генеральный штаб в 
предвоенные годы» на стр. 263:  «Приказом НКО от 19 июня войскам предписывалось 
замаскировать аэродромы … а также рассредоточить самолёты на аэродромах». 
Контр-адмирал А. Г. Головко, командующий Северным флотом, в книге «Вместе с 
флотом»:  «19 июня. Получена директива от Главного морского штаба – готовить к 
выходу в море подводные лодки … Приказал рассредоточить лодки по разным бухтам 
и губам». Или вот ещё важное у Головко:  «… 17 июня 1941 года. Около 
четырнадцати часов … над бухтой и Полярным только что прошёл самолёт с 
фашистскими опознавательными знаками … Поднятые в воздух по моему приказанию 
дежурные истребители не догнали гитлеровца … Побывав на батареях, я задавал 
командирам один и тот же вопрос: почему не стреляли, несмотря на инструкцию 
открывать огонь? Получал один и тот же ответ: не открывали огня из-за боязни 
что-либо напутать». А. И. Покрышкин в книге «Познай себя в бою» 
свидетельствовал о том, что с начала июня 1941 г. эскадрилья истребителей МиГ-3 
его полка уже несла боевое дежурство на полевых аэродромах вблизи границы, а 
одно из звеньев 19 июня даже обстреляло нарушителя границы – немецкий Ю-88, 
пытаясь посадить его на нашей территории.
 Но так было не везде и хуже всего в ЗапОВО у генерала Павлова. Сандалов пишет 
о 10-ой авиадивизии своей 4-й армии:  «… только один штурмовой авиационный полк 
20 июня был перебазирован из Пружан на полевой аэродром». Кстати, Покрышкин в 
упомянутой выше книге привёл интересные сведения о полевых аэродромах,  
«которые десятилетиями обозначались лишь на секретных картах, а использовались 
колхозами для сенокосов и выпаса скота. Их много было разбросано по степной 
Украине, на них годами не приземлялся ни один самолёт … Но пришло время, когда 
военной авиации понадобилось это поле, покрытое молодым клевером. Словно рой 
пчёл приземлился на нём наш полк». 
  Казалось, всё было предусмотрено, и все, кто нёс прямую ответственность за 
боеготовность войск, были предупреждены о готовящейся агрессии со стороны 
фашистской Германии.  Но случилось невероятное, – то, о чём было сказано выше. 
Слово адмиралу флота СССР Н. Г. Кузнецову:  «Анализируя события последних 
мирных дней, я предполагаю: И. В. Сталин представлял боевую готовность наших 
вооружённых сил более высокой, чем она была на самом деле. Совершенно точно 
зная количество новейших самолётов, дислоцированных по его приказу на 
пограничных аэродромах, он считал, что в любую минуту по сигналу боевой тревоги 
они могут взлететь в воздух и дать надёжный отпор врагу. И был просто ошеломлён 
известием, что наши самолёты не успели подняться в воздух, а погибли прямо на 
аэродромах». 
 Через неделю обнажилась катастрофа Западного фронта. Зная это и потеряв веру в 
высший комсостав армии, Сталин начал брать руководство войсками в свои руки.
 Уместно, думается, напомнить вот что. В отличие от западных приграничных 
военных округов, военно-промышленный потенциал страны был 22 июня 1941 г. в 
полной боевой готовности. Например, авиационная промышленность, работавшая с 
1939 г. в усиленном темпе, быстро восполняла чудовищные потери самолётного 
парка, понесённые в первые дни войны. Следует также напомнить читателям, что 
военную-то промышленность, в том числе и авиационную, в последние перед войной 
годы курировал как раз лично И. В. Сталин. Но Сталин в предвоенные годы  не 
занимался непосредственно оперативно-тактическими вопросами вооружённых сил, 
никогда не инспектировал войска, не проверял их боеготовность, полностью 
полагаясь в этом деле на Наркомат обороны, как это всегда делал, когда Наркомом 
обороны был К. Е. Ворошилов. У Сталина хватало забот: геополитика, сложнейшие 
вопросы дипломатии, громадное хозяйство страны …
 В своей речи 3 июля 1941 г. по радио он, уже разобравшись в военной обстановке,
 сказал горькую правду народу, но не упрекнул ни словом армию и её комсостав, 
спасая тем самым их авторитет в критический момент истории страны. Он верил в 
стойкость своего народа, в первую очередь русского народа. И народ верил ему. И 
только невероятными усилиями всего   Советского народа  под руководством 
Сталина удалось поправить положение и в конечном итоге одержать Победу.
  В. Т. ФЕДИН 

 Глава 8. Совещание

  Сравнение предвоенных командующих ВВС РККА с Г. Герингом. Пустозвонство 
командующего ВВС П. В. Рычагова, зажим талантливых авиационных военачальников 
накануне войны. Обман Правительства СССР Генштабом и поддержание радиосвязи 
Красной Армии на преступно низком уровне. Предательство командующего Западным 
Особым военным округом генерала Д. Павлова, «странное поведение» бывшего 
начальника Генштаба РККА К. Мерецкова. 

 Опять двадцать пять

 Генерал-полковник, герой Советского Союза В. В. Решетников написал 
воспоминания о Главном маршале авиации А. Е. Голованове «А. Е. Голованов. Лавры 
и тернии». Сами по себе эти воспоминания служат хорошим