1939—1940 гг. советских убитых и пропавших без вести было 70 тыс. человек, да 
еще 176 тыс. раненых и обмороженных. Нет, утверждает A.M. Носов, я лучше 
считаю: убитых и пропавших без вести было 90 тыс., а раненых – 200 тыс. 
Казалось бы, подсчитали всех, но мало, ребята, мало, тут нужна аптекарская 
точность. И вот к 1995 г. россиянский историк П. Аптекарь высчитал совсем точно 
– только убитых и пропавших без вести было, оказывается, 131476 человек [227]. 
А раненых он и считать не стал, – видать, сотни тысяч. В результате 
«Коммерсант-Власть» от 30 марта 1999 г. уже смело исчисляет потери СССР в той 
войне в полмиллиона, т. е. счет уже идет на миллионы! Правильно, чего их 
жалеть-то, сталинских совков?
 А как же финские потери? Финский историк Т. Вихавайнен их «подсчитал точно» – 
23 тыс. [228] В связи с чем П. Аптекарь радостно подсчитывает и даже выделяет 
жирным шрифтом:  «Получается, что даже если исходить из того, что безвозвратные 
потери Красной Армии составили 130 тысяч человек, то на каждого убитого 
финского солдата и офицера приходится пятеро убитых и замерзших наших 
соотечественников». 
 Ну, как же такое соотношение назвать, как не большой победой Финляндии в той 
войне? «Демократическая общественность» может смело эту победу праздновать.
 Правда, возникает вопрос, – а почему тогда Финляндия сдалась при столь низких 
потерях? К ноябрю 1939 г. финны отмобилизовали в армию и шюцкор (фашистские 
военные отряды) 500 тыс. человек. А по финским данным, их общие потери (с 
ранеными) были 80 тыс. человек, или 16%.
 Сравним. Немцы с 22 июня по 31 декабря 1941 г. на советском фронте потеряли 25,
96% [229] численности всех сухопутных войск на Востоке, через год войны эти 
потери достигли 40,62%. [230] Но немцы продолжали наступать до середины 1943 г. 
А финнам с их 16% почему вдруг перехотелось выходить на берега Белого моря?
 Ведь финнам оставалось «только день простоять, да ночь продержаться». Союзники 
уже начали переброску эскадрилий, чтобы бомбить Баку, а из Англии уже вышли 
суда с войсками в помощь Финляндии. Маннергейм вспоминает:  «Сведения о помощи 
западных стран, запрошенные министерством иностранных дел, поступили 7 марта. 
Они были подготовлены начальником генерального штаба Великобритании генералом 
Айронсайдом и выглядели следующим образом: 
  Первый эшелон, в который войдет англо-французская дивизия, будет переправлен 
морем в Нарвик 15 марта. Его состав: 
  – Две с половиной бригады французских альпийских стрелков – 8500 человек; 
  – Два батальона „иностранного легиона“ – 2000 человек; 
 –  Один батальон поляков – 1000 человек; 
  – 1-я британская гвардейская бригада – 3500 человек; 
  – 1-й британский батальон лыжников – 500 человек. 
  Итого: 15 500 человек. 
  Перечисленные войска  – это  отборные части. Одновременно с ними будут 
высланы 3 батальона обслуживания. 
  Второй эшелон будет состоять из трех британских дивизий, каждая численностью 
14000 человек. Общая численность боевых частей возрастет до 57500 человек. 
  По расчетам, первый эшелон должен прибыть в Финляндию в конце марта, а войска 
второго эшелона последуют за ним сразу же, как только позволит пропускная 
способность железных дорог»  [231].
 Так почему же не подождали пару недель, почему сдались, если близка была 
буржуинская армия, да и весенняя распутица уже началась?
 Финский историк И. Хакала пишет, что у Маннергейма к марту 1940 г. просто 
войск не осталось. А куда они делись? И историк Хакала выдает такую фразу:  «По 
оценкам экспертов, пехота потеряла приблизительно 3/4 своего состава (в 
середине марта уже 64000 человек). Так как пехота в то время состояла из 150000 
человек, то ее потери составляли уже 40 процентов»  [232].
 Нет, господа, в советских школах так считать не учили: 40% – это не 3/4. И 
пехоты у Финляндии было не 150 тыс. Флот был мал, авиации и танковых войск 
почти не было (даже сегодня ВВС и ВМС Финляндии вместе с пограничниками – 5,
2 тыс. человек), артиллерии 700 стволов – максимум 30 тыс. человек. Как ни 
крути, а кроме пехоты войск было не более 100 тысяч. Следовательно, на пехоту 
падает 400 тыс. И потери пехоты в 3/4 означают потери в 300 тыс. человек, из 
которых убитых должно быть 80 тыс.
 Но это расчет, а как его подтвердишь, если все архивы у «демократов», и с ними 
что хотят, то и творят? Остается ждать.
 И ожидание себя оправдает. Видимо, тоже к юбилею советско-финской войны, 
историк В.П. Галицкий. в 1999 г. выпускает небольшую книжку «Финские 
военнопленные в лагерях НКВД». Рассказывает, как им, бедным, там было. Ну и 
попутно, порывшись в наших и финских архивах, он, не подумавши, приводит потери 
сторон не только в пленных, но и общие, и не только раздутые наши, но и, видимо,
 подлинные финские. Они таковы: общие потери СССР – 285 тыс. человек, Финляндии 
– 250 тыс. Убитые и пропавшие без вести: у СССР – 90 тыс. человек, у Финляндии 
– 95 тыс. человек [233].
 Вот это уже похоже на правду! При таких потерях становится понятно, почему 
финны сдались, не дождавшись, пока к ним подплывут пароходы с поляками и 
англичанами. Невтерпеж было!

 Просветление

 После войны на Финляндию опустилась Божья благодать – у пришедших к власти 
политиков началось просветление в умах. Финляндия стала не просто нейтральной, 
для СССР она стала дружественно-нейтральной, и от этого – возможно единственным