проходят все мужчины призывного возраста,  способные  носить  оружие,  но  в
мирное время долго никто не служит, а  на  случай  войны  призываются  сразу
массы.  Эта  система  называлась  милиционной.  Что  касается   практических
соображений, то они упирались в окончание гражданской войны,  следовательно,
в возможность провести реформу, которую на ходу, в условиях борьбы с врагами
революции, осуществить было нельзя.
     Другая группа лиц, возглавляемая самыми видными руководителями  Красной
Армии в  период  гражданской  войны,  тоже  стояла  за  реформу.  Однако  ее
направленность представлялась им иной.  Не  огромное  милиционное  ополчение
слабо обученных военному делу трудящихся, а сравнительно небольшая, но  зато
превосходно обученная, кадровая армия - вот кто, по их мнению, способен  был
лучше всего обеспечить интересы и безопасность Страны Советов в переходный к
социализму период. Другими словами, идею "непостоянно вооруженных масс"  они
заменяли идеей о постоянной регулярной армии. Не обходилось и  без  взаимных
упреков. Первые бросали вторым обвинение в заимствовании системы  регулярной
армии старого,  дореволюционного  \79\  типа,  в  попытке  использовать  для
общества трудящихся буржуазные методы военной работы. Вторые в свою  очередь
обвиняли  первых  в  эксплуатации  для  нужд  трудящихся  буржуазной  теории
"вооруженного народа", ранее нашедшей  наиболее  яркое  воплощение  в  армии
милитаристской кайзеровской Германии и чуждой советскому обществу.
     Осуществление тех или иных планов армейской реформы зависело  также  от
материальных  ресурсов  Советского  государства.  Как  скоро   мы   выиграем
конкуренцию с нэпманами и поставим все хозяйство на социалистические рельсы?
Победит ли социализм сначала в городе или в деревне и  городе  одновременно?
Люди какого образования, классового происхождения  и  социального  положения
будут призываться в армию? Когда и как сумеет промышленность СССР обеспечить
РККА военной техникой? Наконец,  в  случае  новой  войны  придется  ли  СССР
ориентироваться  в  основном  на  свои  силы  (с  учетом  возможной,  но  не
обязательной мощной поддержки со стороны зарубежных рабочих) или в ближайшее
время все же произойдет мировая пролетарская революция?
     В 1923 году, несмотря  на  ряд  крупных  революционных  выступлений  за
рубежом, буржуазия отбила натиск рабочего класса,  а  в  1924  году  начался
период, который позднее получил название временной,  частичной  стабилизации
капитализма. Постепенно становилось ясно, что нам придется строить социализм
в одной, отдельно взятой, стране, не дожидаясь мировой революции.
     Еще в 1923 году план военной реформы был  принят  в  общем  виде,  а  в
дальнейшем этот план частично видоизменялся и  совершенствовался.  Партия  и
правительство остановились на мысли  о  создании  такой  кадровой  армии,  в
составе которой будут  и  регулярные  части,  и  милиционно-территориальные.
Постоянными кадрами явятся высший, старший, средний командный состав,  часть
младшего комсостава и рядовых (сверхсрочники, особые  службы).  Все  мужчины
трудового социального происхождения будут призываться для военного обучения.
Одни из них пройдут через службу в регулярных частях в течение разных сроков
(в  зависимости  от  рода  войск),  другие   -   недлительное   обучение   в
территориальных частях, а  в  дальнейшем,  по  мере  надобности,  их  станут
призывать на краткосрочные воинские сборы.  С  некоторыми  дополнениями  эта
система функционировала  \80\  у  нас  до  1939  года,  когда  осложнившаяся
международная обстановка в  условиях  приближавшейся  второй  мировой  войны
потребовала преобладания регулярных частей, а мощная  промышленность  страны
победившего  социализма  позволила  обеспечить  такую  армию  новой  военной
техникой.
     В основном реформу осуществили в 1924  -  1925  годах,  хотя  отдельные
преобразования затянулись до 1928 года. Я принимал участие  в  реформе,  как
все  командиры  и  комиссары   РККА,   выполняя   на   своем   посту   общие
предначертания. Когда я находился на непосредственно  командных  должностях,
это выражалось в обучении и воспитании нового  пополнения  по  двум  линиям:
регулярной подготовки и  милиционно-территориальной.  Когда  я  вел  штабную
работу, это выражалось в методах комплектования,  размещения,  материального
обеспечения и  организации  военно-учебного  процесса  конкретных  частей  и
соединений. Впервые я занялся этой работой на Северном Кавказе в конце  1923
года. Как раз  тогда  специальная  комиссия  ЦК  РКП  (б),  и  возглавленная
секретарем ЦКК С. И. Гусевым, пришла после проверки состояния РККА к выводу,
что в существующем виде Красная Армия небоеспособна.  В  феврале  1924  года
Пленум  Центрального  Комитета  партии  принял   решение   о   необходимости
форсировать уже начавшуюся реформу, а в  марте,  чтобы  оперативно  провести
решение в жизнь, был утвержден новый состав Реввоенсовета.
     Первый опыт службы в условиях военной реформы был приобретен мною в 9-й
Донской стрелковой дивизии.  Раньше  я  работал  начальником  штаба  дивизии
только временно, да и то в дивизии кавалерийской. Девятимесячное  пребывание
на этой должности в пехоте было поэтому чрезвычайно полезным, тем более  что
Донскую дивизию ее командование и штаб стремились превратить в действительно
регулярную. Прежде с регулярными пехотными соединениями я фактически не имел
дела. Под Казанью в 1918 году такие  соединения  только  еще  формировались,
представляя собой конгломерат различных отрядов. В 1919 году на Южном фронте
14-я дивизия, где я служил, тоже не могла  считаться  образцовой.  Она  была
очень громоздкой,  плохо  поддавалась  управлению  и  не  имела  современной
техники. Фактически я там видел недостаточно организованное скопление  людей
с винтовками и орудиями, в разной степени  обученных  и  дисциплинированных,
хотя и обладавших высоким \81\ боевым  духом.  И  когда  перед  нами  встала
задача превратить  Донскую  дивизию  в  так  называемое  опорное  соединение