надел валенки. Но днем пригрело мартовское солнце, на аэродроме появились лужи, 

и наш батя бегает по ним в валенках. Ему кричат: "Товарищ командир, 
простудитесь, наденьте сапоги!" А он только отмахивается, и мы знаем: он так до 

вечера пробегает с мокрыми ногами - ему не до того, он забывает о себе.

Все в нем - и душевные качества, и летное мастерство - заставляло нас здесь, во 

фронтовой обстановке, уважать его еще больше. Мы действительно готовы были 
пойти 
за ним в самое пекло. Вырос в полку и авторитет его заместителя по политической 

части майора Мельникова - тоже отличного летчика.

Каждый вечер замполит приходил в поселок, где нас расквартировали, подолгу 
беседовал с нами, и разговор с ним давал нам много.

- Успех боевого задания зависит от знаний, - часто напоминал он молодым 
летчикам, рвавшимся в бой. - Углубленно изучайте тактику противника, 
продумывайте свои недостатки! Каждый свой полет - и боевой и тренировочный - 
тщательно анализируйте. Если допустили ошибку, советуйтесь со мной, с 
командиром, с товарищем. Главное - не замыкаться, прислушиваться к критике, и 
тогда любую ошибку выправишь.

Запомнилось, с какой силой убеждения сказал он вечером того дня, когда погиб 
Пахомов:

- Скоро вы станете закаленными боевыми летчиками и отомстите за товарищей, 
отдавших жизнь во имя освобождения советской земли.

...Полк уже имел некоторый боевой опыт. И командир, воспользовавшись 
относительным 
затишьем, провел первую летно-тактическую конференцию - раньше мы изучали опыт 
летчиков из других частей. Теперь мои однополчане могли обменяться своим опытом,
 
могли сообща проанализировать успехи и недостатки, чтобы закрепить хорошее, 
отсеять плохое, не допускать промахов в боевых условиях. Словом, надо было 
подвести итоги.

Такое собеседование было полезно для всех нас, особенно же для тех, кто вроде 
меня еще не участвовал в боях.

Сначала начальник штаба обрисовал обстановку на нашем южном крыле фронта.

Вот, в общих чертах, какой она была в те мартовские дни 1943 года. 18 марта 
наши 
войска оставили Белгород. Но они прочно закрепились по левому берегу Северного 
Донца на Белгородско-Харьковском направлении и остановили врага.

Наступило затишье. Но севернее Чугуева безостановочно шли бои местного 
значения: 
наши войска отбивали атаки противника, пытавшегося переправиться через реку.

К лету, как мы узнали позже, враг стал сосредоточивать в районе Курского 
выступа 
крупные группировки войск, военную технику. К началу боев фашистское 
командование стянуло сюда со всего советско-германского фронта три четверти 
авиации. Фашисты лихорадочно готовились к операции "Цитадель". Они намеревались 

окружить наши войска на Курском выступе, стремясь снова захватить инициативу и 
нанести поражение Советской Армии.

Советское командование заблаговременно вскрыло замыслы врага. Наши войска 
усиленно готовились к решительному сражению. На нашем крыле, как и на всем 
Курском выступе, шла перегруппировка сил. Подтягивались резервы, техника, 
строились оборонительные рубежи, восстанавливались дороги, мосты. И в колхозах 
и 
в городах люди от мала до велика самоотверженно помогали армии строить и 
укреплять рубежи обороны.

Как и все воины, оборонявшие Курский выступ, мы усиленно готовились к будущим 
боям и с нетерпением их ждали.

На полковом собрании - первом во фронтовой обстановке - выступило много 
летчиков. Говорили об успехах Амелина, Евстигнеева и других, о промахах 
некоторых летчиков, вспоминали боевые подвиги Пахомова, Гладких, Мубаракшина.

Разговор зашел о роли рядового летчика в исходе боя. Групповой бой слагается из