пункт) - доложить командиру о прибытии.

Фронтовое КП - это большая землянка. Командир занят. Стою навытяжку в стороне, 
смотрю, слушаю. Летчики полка только что прилетели после прикрытия наших войск. 

Дежурный офицер записывает боевое донесение командира второй эскадрильи. 
Начальник штаба уточняет изменения в наземной и воздушной обстановке.

Трудно разобраться во всем происходящем рядовому летчику, впервые попавшему на 
фронт. Ясно понимал я лишь одно: враг бросил крупные силы против войск нашего 
фронта и я должен как можно скорее принять участие в боях. Я находился в 
состоянии внутренней мобилизованности, и все мои мысли устремлены были к этой 
цели.

О выполнении боевого задания докладывал младший лейтенант Михаил Пахомов из 
второй эскадрильи. У Михаила на счету третий самолет противника.

Это отважный, напористый летчик, прекрасно владевший техникой пилотирования. 
Так 
хотелось поговорить с ним, но меня окликнул командир.

Я доложил о прибытии.

- Ну, очень рад, что у тебя все в порядке, - заметил он. - Осваивайся с боевой 
обстановкой. Присмотрись день-другой, как идут дела. - И полушутя добавил: - Да 

расспроси-ка хорошенько младшего лейтенанта Пахомова, как сбивать самолеты. 
Видишь, он успел трех свалить, а ведь тоже опыта не имел!

И комэск Гавриш, который тоже пришел на КП доложить о выполнении боевого 
задания, сказал мне:

- Знаю, в бой рвешься. Но пока приглядись. Обстановка сейчас очень сложная.

Товарищи уже провели немало воздушных боев, а мне приказано ждать!.. Слова 
Солдатенко были для меня законом, но на этот раз я внутренне был с ним не 
согласен: все казалось, что сегодня же могу принести пользу.

Когда я вышел из КП, Габуния, завидев меня издали, бросился ко мне:

- Как же я тебе рад, как ждал тебя! Теперь вместе летать начнем, Вано!

Я стал было расспрашивать его о товарищах, как вдруг раздался гул моторов и 
чей-
то крик:

- Воздух! Воздух!

На аэродроме все пришло в движение. Габуния крикнул:

- Бежим к самолетам! Налет!

Я поднял голову. В высоте прямо к нашему аэродрому строем шло около шестидесяти 

бомбардировщиков. Габуния крикнул:

- Ложись!

Мы упали на снег. Какую досаду, какую бессильную ненависть к врагу испытываешь, 

лежа на земле во время налета! Немецкие самолеты пролетели над нами, не сбросив 

ни одной бомбы. Они направлялись в сторону Валуек, где, как я потом узнал, 
стояло много эшелонов, было скопление нашей техники.

Когда я спросил, почему мы не вылетели наперехват, Габуния ответил, что сейчас 
перед частью поставлена задача прикрывать наземные войска, а не отражать 
налеты: 
в районе Валуек противника перехватят истребители других частей и наша зенитная 

артиллерия.

- Сейчас, Вано, идут ожесточенные воздушные бои над линией фронта. И новичка в 
такую кашу наш батя сразу не пустит.

И мой ведущий рассказал о своих боевых вылетах, о том, как трудно впервые 
драться с врагом. Я засыпал друга вопросами.

- А как комэск Гладких?