счастливой жизни. В Центре же их предательство оборачивалось многочисленными 
неприятностями для сотрудников разведки. Начинались мучительные разбирательства 
и служебные расследования, которые приводили к стереотипным выводам: 1) 
допущены просчеты при приеме бывшего сотрудника на работу; 2) его плохо изучали 
и не воспитывали в процессе работы; 3) руководство подразделения допустило 
ошибку при рекомендации его на работу за границу. Виновным давались взыскания, 
начиналась очередная кампания перестраховок и недоверия, которая длилась до 
очередного пре-
316
дательства. Далее все начиналось с начала и следовали уже знакомые императивы: 
уволить, понизить, предупредить, объявить, усилить, углубить, потребовать, 
обратить внимание, тщательно разобраться, наказать виновных своей властью и так 
далее, и тому подобное.
    На той стороне предатель, получив за измену сумму благ, делает безуспешные 
попытки прижиться на новом месте, пьет и гуляет под надзором полиции, пытается 
забыть о предательстве, но сделать это практически невозможно: мысль о том, что 
он предатель, навсегда поселяется в его сознании и преследует до самой смерти. 
Жалко покинутых детей, покинутых жен, но всего невыносимее думать о престарелых 
родителях, об их неустроенной и обездоленной старости, знать, что последней 
мыслью в угасающем сознании умирающего отца будет мысль о сыне-предателе...
    Предатели из числа бывших сотрудников разведки, живущие ныне на Западе, 
естественно, не хотят, чтобы их называли предателями. Возможно, они даже самих 
себя пытаются убедить в том, что они вовсе не предатели, а идейные 
правдоискатели. В целях самооправдания некоторые сделали попытку стать 
писателями. В частности, за последние годы в роли авторов книг выступили 
Кузичкин, Гордиевский и Швец, разоблачающие «козни разведки и КГБ». К ним можно 
отнести и Олега Калугина. Но о нем я подробно расскажу позже в следующей главе.
    В.А.Кузичкин изменил родине в 1982 году в Иране. Он бежал в Англию один, 
оставив в Москве больную жену и одинокую мать. Книга его вышла в 1990 году. 
Называется она «В стенах КГБ» и написана с помощью небезызвестного Фредерика 
Форсайта. Книга не вызвала на Западе какого-либо интереса, критика обошла ее 
молчанием. В ней не найти материалов исследовательского характера, и заполнена 
она главным образом фактами из личной жизни Кузичкина, соответствующим образом 
препарированными.
    При чтении этой книги меня поразила настойчивость, с которой Кузичкин 
доказывает читателю, что он встал на путь лжи и предательства с детских лет. Он,
 оказывается, уже в младенческом возрасте полностью разочаровался в 
существовавшем режиме, ибо ясно видел все его пороки. Став взрослым, он 
планомерно проводил линию на преда-
317
тельство. Чтобы иметь возможность убежать из Советского Союза, он, находясь на 
службе в армии, вступает в члены КПСС. Членство в партии помогает ему стать 
студентом Института стран Азии и Африки, где он, продолжая ненавидеть 
государственную систему и КПСС, с мыслью о будущем переходе на Запад активно 
участвует в партийной жизни и избирается в течение нескольких лет членом 
институтского партбюро. Эта деятельность Кузичкина принесла ему желаемый 
результат — он был приглашен на работу в разведку, и путь для его ухода на 
Запад, таким образом, был открыт. О том, что ему с детства пришлось лгать и 
притворяться, Кузичкин пишет с явным удовольствием.
    Комментировать книгу с точки зрения соотношения в ней вымысла, 
дезинформации и действительно имевших место фактов бессмысленно, она этого 
просто не заслуживает. Остановлюсь только на примере, который касается лично 
меня, — тут мне доподлинно известно, что соответствует действительности, а что 
нет. Обо мне Кузичкин, в частности, пишет: «Кирпиченко... был резидентом КГБ в 
Египте, когда в отношениях с Садатом наметились первые признаки ухудшения. 
Резидентура КГБ узнала из своих надежных источников, что Садат планирует 
выдворить из Египта всех советских советников. Одним из таких источников 
являлся Сами Шараф, возглавлявший египетскую службу безопасности. Резидентура 
направила разведданные в Центр, но, к изумлению ее сотрудников, реакции никакой 
не последовало. Наоборот, Центр начал задавать вопросы о надежности информации».

    В действительности дело обстояло следующим образом.
    1.Центр регулярно информировался о готовившейся акции против военных 
специалистов, и это не вызывало каких-либо недоуменных вопросов со стороны 
Центра.
    2. Информация — а вернее, дезинформация — о том, что Сами Шараф — мой агент,
 впервые появилась в книге Джона Баррона «КГБ» в 1973 году и с тех пор в разных 
вариантах почему-то перепечатывается в книгах предателей. Ответ на это «почему» 
я дам в одной из последующих глав. Сами Шараф никогда не был нашим агентом, а я 
с ним не был даже знаком.
    3. Наших специалистов Садат изгнал из Египта в июле 1972 года, а Сами Шараф 
был посажен Садатом в тюрьму в
318
мае 1971 года и поэтому вообще никого и ни о чем не мог информировать.
    Если книга Кузичкина не вызвала на Западе никакого интереса, то книга 
Гордиевского, написанная им в соавторстве с преподавателем Кембриджского 
университета Кристофером Эндрю, привлекла внимание политиков, историков и 
журналистов.
    Но прежде о самом предателе. Гордиевский был завербован английской 
разведкой МИ-6 в 1974 году. Утечка через него информации к противнику вызвала