почему нужно было напасть именно в 1941 году.



Глава 4.
Одиум и опиум войны


Под термином одиум автор подразумевает преддверие.
Сноска к главе книги Б.М. Шапошникова. «Мозг армии»


Теме мобилизации В. Суворов посвятил целую книгу, «День М». Владимир Богданович 
пытается доказать, что мобилизационное развертывание армии СССР базировалось на 
неких особых, отличных от других принципах и нацеливалось на агрессивные 
действия в отношении сопредельных государств. К сожалению, из-за хаотичного 
изложения мобилизационных вопросов взаимосвязь событий в «Дне М» нарушается, 
теряются причины и следствия явлений. Постараюсь выстроить события предвоенных 
лет в единую нить, дополнив ее теорией военной науки по данному вопросу, без 
которой нельзя понять причины тех или иных действий руководства армии и страны.
Что же такое мобилизация? Что Б.М. Шапошников назвал одиумом войны? Слово 
«мобилизация», с одной стороны, известно всем, с другой, не все понимают, что 
за ним скрывается. Не будем мудрствовать лукаво и обратимся к «Военному 
энциклопедическому словарю». Цитирую: «Мобилизация вооруженных сил заключается 
в планомерном переводе войск на организацию и состав военного времени». Зачем 
нужна мобилизация, вполне очевидно. Ни одна страна не может себе позволить 
постоянно содержать массовую армию большой войны. Поэтому в мирное время армия 
хранится, подобно сухофрукту, в скукоженном виде, готовая в случае 
необходимости стать титаном для битвы колоссов. Переход из состояния сухофрукта 
в состояние титана — это переход к штатам военного времени. Что такое штаты 
мирного и военного времени? Возьмем основное тактическое соединение, дивизию. 
Например, в мирное время в 1940 г. стрелковая дивизия РККА должна была иметь 
численность 6 тыс. человек, а в военное — 17 тыс. человек. Такое сжатие в 
мирное время достигалось тем, что в каждом батальоне было по одной роте, а 
остальные «обозначались», то есть существовали только на бумаге. Вместо 27 рот 
(3 полка по 3 батальона по три роты) существовало 9 рот, а еще 18 
разворачивались из резервистов в процессе мобилизации. В свернутой дивизии, 
кроме того, отсутствовали вспомогательные номера расчетов орудий. Большой вклад 
в сжатие дивизии до численности мирного времени вносили тылы (ездовые, водители,
 кашевары и хлебопеки), создававшиеся в военное время практически с нуля. 
Соответственно в случае войны в течение нескольких дней дивизия превращалась в 
полновесное армейское соединение. В 1—3 сутки прибывали резервисты, бывшие 
рабочие, крестьяне, учителя и врачи. Далее подразделения сколачивались, 
проводились батальонные и полковые учения и готовый кубик армии направлялся к 
фронту. И те же принципы пронизывали всю структуру вооруженных сил, от дивизии 
до армии и фронта. Принцип был один и тот же: в мирное время — необходимый для 
обучения минимум, в военное — оптимальная для боевых действий структура. 
Система эта была общей для различных государств, отличия не носили 
принципиального характера.
Начнем разговор, осветив вопросы теории мобилизации 20—30-х годов. Что пишет 
Владимир Богданович:
«Эти мысли в разной последовательности высказаны разными авторами. Б.М. 
Шапошников отличается от всех предшественников только тем, что выражался 
предельно ясно, кратко, категорично:
«Мобилизация является не только признаком войны, но и самой войной. Приказ 
правительства об объявлении мобилизации есть фактическое объявление войны».
«В современных условиях мобилизующее государство должно заранее принять твердое 
решение о ведении войны».
«Под общей мобилизацией понимается такой факт, когда уже не может быть возврата 
к мирному положению».
«Мы считаем целесообразным видом мобилизации только общую, как напряжение всех 
сил и средств, необходимых для достижения победы».
Чтобы понять смысл высказываний Шапошникова, нужно вспомнить, что собой 
представляет книга «Мозг армии». Это исследование, посвященное подробному 
описанию событий последних мирных месяцев 1914 года. Рассказ ведется по дням, 
едва ли не по часам. В конце книги даются общие выводы. Если не выдергивать 
предложения из контекста, то смысл процитированного Суворовым текста совсем 
другой. Приведенные Владимиром Богдановичем цитаты — это не столько руководство 
к действию, сколько критика действий высших руководителей России 1914-го. 
Позволю себе процитировать отрывок из «Мозга армии», достаточно четко 
объясняющий смысл тезисов Бориса Михайловича. «Одним словом, насколько в 
западных государствах мобилизация объявлялась при решенной уже войне, настолько 
в Петербурге не было твердого решения о ведении войны, и указы о мобилизации 
можно объяснить, с одной стороны, намерением подкрепить дипломатические 
требования к Австрии, а с другой — испугом возможного нападения Германии и 
Австро-Венгрии, при сознании факта запаздывания в своей боевой готовности. 
Четкого понимания современного политического значения мобилизации не было ни у 
дипломатов, ни у верховной власти, ни у русского генерального штаба. Последний 
смотрел на мобилизацию с точки зрения лишь боевой готовности, не входя в 
обсуждение того, насколько мобилизация являлась преддверием войны.