захватила судьба и этой женщины. Ведь личность моего героя раскрывалась и в ней.
..
Екатерина Николаевна никогда не была "врагом народа", и то, что ей пришлось 
провести в Сибири десять лет, - это случайность драматического свойства.
С Николенькой Карташовым она была знакома, по свидетельству Сергея Георгиевича 
Лебедева, с детства: двери их квартир выходили на одну лестничную площадку в 
доме на Кирочной. В 1915 году студент-экономист Петроградского университета 
ушел на фронт добровольцем и стал подпоручиком 20-го Финляндского драгунского 
полка. Ранней весной 1916 года он записался в партизанский рейдовый отряд 
штаб-ротмистра Петра Глазенапа. Набег на тылы германских войск начался для 
Карташова печально: под ним был убит конь. "А сам он, - как пишет Сапаров, - 
остался лежать в вонючей трясине с перебитыми пулеметной очередью ногами. 
Беспомощный, истекающий кровью, утративший всякую надежду на спасение.
Вытащил его из болота какой-то офицер их полка, версты две нес на спине. 
Фамилию своего спасителя он узнать не успел, так как был направлен в госпиталь 
и в драгунский полк больше не попал. Пытался узнавать, много раз писал 
однополчанам, но толку не было.
Спаситель сам разыскал его спустя двенадцать лет. Пришел к нему однажды вечером,
 напомнил ту историю, бесцеремонно напросился на ночлег. И вообще был человеком 
со многими странностями. О себе рассказывал мало, даже фамилию не назвал. Зови, 
дескать, Сашей, вполне этого достаточно.
Сперва говорил, будто работает на паровой мельнице возле Пскова, а в Ленинград 
приехал за запасными частями для двигателя, но позже, после основательной 
выпивки, сознался, что нелегально перешел советскую границу. У него специальные 
задания из-за кордона".
Карташов наотрез отказался сотрудничать с ним и попросил гостя забыть дорогу в 
его дом. Саша, он же бывший штаб-ротмистр Альберт Шиллер, дал "слово русского 
офицера", что он больше никогда здесь не появится. И... появился спустя месяц. 
Он умолял приютить его до утра и дать ему другую одежду. Заклинал фронтовой 
дружбой, былым спасением, честью... У Карташова не хватило решимости отказать. 
А на другой день он был арестован и отдан под суд за пособничество агенту 
иностранной разведки. Время было суровое 1928 год, - и никто не собирался 
вникать в психологические нюансы отношений двух бывших офицеров. Человек, 
спасший Карташова, и погубил же его.
Екатерина Николаевна была выслана из Ленинграда. Там, на Оби, она встретила 
новую судьбу.
Еду из Публичной библиотеки на Дворцовую площадь, а оттуда, мимо старого 
Эрмитажа, - в военно-морской архив. Низкие тучи едва не цеплялись за головы 
статуй на крыше Зимнего дворца. Призрачно, словно водяные знаки на державной 
бумаге, проступал из зимних сумерек острошпильный купол Адмиралтейства. Тем 
уютнее свет ламп на столах архива. Маленькие прожекторы, наведенные в прошлое...

Заказываю послужные списки Политовского и Мельницкого.
ВИЗИТНАЯ КАРТОЧКА. Сергей Сигизмундович Политовский (1880-1936). Окончил 
Морской корпус в 1900 году. Плавал на крейсерах "Олег", "Цесаревич", "Богатырь".
 Оказывал помощь пострадавшим от землетрясения в Мессине. В Первую мировую 
войну командовал эсминцами "Крепкий", затем "Гайдамак". В январе 1917-го 
произведен в капитаны 1-го ранга и принял под начало крейсер "Богатырь".
Домерщиков в письме к Новикову-Прибою отозвался о своем корабельном товарище 
так: "Младший минный офицер лейтенант Сергей Политовский представлял собой 
образец офицера. Знающий, выдержанный, справедливый и простой в обращении, он 
пользовался авторитетом среди команды. Хорошее сложение и вышесредний рост 
дополняли декоративную сторону будущего известного на флоте командира 
"Богатыря". У него была привычка говорить скороговоркой. Однако в действиях 
своих он был не так поспешен. Присущий ему юмор заставлял его подчиненных 
смеяться".
Судя по этой характеристике, Домерщиков был немножко влюблен в своего старшего 
друга; видимо, в чем-то подражал ему, и наверняка эта дружба длилась многие 
годы... В домашнем архиве Политовского (если он сохранился) могло быть немало 
писем от товарища по "Олегу".
Вечный вопрос: где искать? "Не скажет ни камень, ни крест, где легли..." Но 
скажут книги, старые журналы, подскажет чья-то глубокая память...
Первая ласточка: в иллюстрированной "Летописи русско-японской войны" нашел фото 
отличившейся на полях сражений сестры милосердия Нины Сигизмундовны Политовской.
 Сестра Сергея? И отчество, и фамилия довольно редкие, можно наверняка считать 
их родственниками.
А вот еще один Политовский. В "Цусиме" у Новикова-Прибоя упоминается 
флагманский корабельный инженер - Евгений Сигизмундович Политовский. Брат? 
Очень вероятно. Ответ на этот и другие вопросы самым неожиданным образом пришел 
из Владивостока. Моя давняя и добрая корреспондентка, дочь вахтенного 
начальника подводной лодки "Святой Георгий" Ольга Михайловна 
Мычелкина-Косолапова, прислала очередное письмо. Едва я его вскрыл, как из него 
выпала фотография крутоусого мужчины в мундире дореволюционного таможенного 
чиновника. Читаю надпись на обороте: "Аполлинарий Сигизмундович Политовский. 
1914 год. Это свекор моей сестры - Екатерины Михайловны и дед моего племянника 
Бориса, который работает инженером на владивостокском заводе "Радиоприбор".
Не устаю удивляться тесноте мира! Как все мы связаны-перевязаны друг с другом! 
Стоит только заглянуть на два-три поколения назад, проследить доступные нити - 
увы, как часто скрыты они в плотной мгле забвения, - и поразительная вязь судеб 
начнет расходиться от кольца к кольцу, от рода к роду...