На "Марию" возлагалось слишком иного надежд; и хотя еще не все механизмы 
корабля были доведены до боевого совершенства и к самодеятельным действиям 
линкор не совсем был готов, он не стоял в бездействии у стенки. Через какие-то 
месяцы вахтенный журнал "Императрицы Марии" пестрел сводом боевых реляций с 
самых напряженных участков битвы на морском театре войны. Уже 30 сентября 1915 
года "Мария" вместе с крейсером "Кагул" и пятью эскадренными миноносцами 
прикрывает ударный отряд флота - вторую бригаду линейных кораблей "Евстафия", 
"Иоанна Златоуста" и "Пантелеймона", крейсеров "Алмаз" и "Память Меркурия", 
семь эсминцев - нанесших ощутимый удар противнику в юго-западной части моря. 
Более 1200 снарядов обрушили тогда корабли на Зунгулдак, Козлу, Килимли и 
Эрегли.
А потом было все - отражение атак немецких субмарин, тяжелые штормовые походы, 
ожесточенные бои, ответственнейшие операции.
1-2 ноября "Мария" и "Память Меркурия", держа под прицелом своих орудий выходы 
из Босфора, прикрывают действия русской эскадры в Угольном районе. 23-25 ноября 
"Мария" снова здесь. Моряки видят, как пылает вражеский порт Зунгулдак и 
стоящий на рейде пароход. Эскадра стремительно прошла вдоль берегов Турции, 
потопив два неприятельских судна.
Боевой счет "Марии" рос от дня ко дню. 2-4 февраля она прикрывает эскадру, 
поддерживающую с моря наступление у Виге. Турки были отброшены тогда к Агине. 
Потом операция по переброске войск для усиления Приморского отряда. На "Марии" 
держит флаг командующий флотом (адмирал Колчак. - Н.Ч.). Линкор прикрывает 
постановку мин у Констанцы, несет боевую патрульную службу в море, а с 29 
февраля идет на перехват обнаруженного в Синопской бухте "Бреслау". Пирату 
чудом удалось уйти, но 12-дюймовые орудия "Марии" наконец настигают его. Правда,
 "Бреслау" отделался небольшими повреждениями, но его крейсерская операция была 
сорвана. Преследуемый "Марией", "Бреслау" укрылся в Босфоре.
Появление "Марии" и "Екатерины Великой" на коммуникациях означало также, что 
время безнаказанных действий на море кайзеровских пиратов "Гебена" и "Бреслау" 
кончилось: в первой половине 1916 года "Гебен" всего три раза рискнул 
высунуться из Босфора.
Одним словом, новые русские линкоры, уже успевшие причинить немцам великое 
множество неприятностей, становились для кайзеровского флота врагами № 1.
Над тем, как их уничтожить, бились не только лучшие умы в германском морском 
генеральном штабе, но и в кабинетах руководителей тайной войны против России.
Писатель-маринист Анатолий Елкин посвятил линкору "Императрица Мария" едва ли 
не самое свое вдохновенное произведение - "Арбатскую повесть". Однако остались 
печатные свидетельства и современников, и участников события.
Бывший офицер штаба командующего Черноморским флотом капитан 2-го ранга А. 
Лукин сообщал: "В течение августа и сентября никаких особо выдающихся событий 
не произошло. "Мария" продолжала выполнять очередные задачи по прикрытию 
различных операций и перегруппировки войск.
Делегацией от города Севастополя, во главе с городским головой г. Ергопуло, ей 
был поднесен роскошный шелковый кормовой флаг, торжественно освященный на 
шканцах в присутствии самого командующего.
В августе произошла смена командиров. Князь Трубецкой был назначен начальником 
минной бригады, а в командование "Императрицей Марией" вступил капитан 1-го 
ранга Кузнецов.
6-го октября "Мария" в последний раз вернулась с моря..."
II. ВЗРЫВ НА ЗАРЕ
Гром грянул 7 октября 1916 года в Северной бухте Севастополя. Взорвался 
новейший и крупнейший корабль русского флота - линкор "Императрица Мария"...
7 октября в 6 часов 20 минут матросы, находившиеся в каземате № 4, услышали 
резкое шипение, идущее из погребов носовой башни главного калибра. Вслед за тем 
из люков и вентиляторов, расположенных в районе башни, вырвались клубы дыма и 
пламени. До рокового взрыва оставалось две минуты... За эти сто двадцать секунд 
один из матросов успел доложить вахтенному начальнику о пожаре, другие 
раскатали шланги и стали заливать водой подбашенное отделение. Но катастрофу 
уже ничто не могло предотвратить.
РУКОЮ ОЧЕВИДЦА (старший флагманский офицер минной дивизии Черного моря капитан 
2-го ранга А.П. Лукин): "В умывальнике, подставляя головы под краны, фыркала и 
плескалась команда, когда страшный удар грохнул под носовой башней, свалив с 
ног половину людей. Огненная струя, окутанная ядовитыми газами желто-зеленого 
пламени, ворвалась в помещение, мгновенно превратив царившую здесь только что 
жизнь в груду мертвых, сожженных тел...
Страшной силы новый взрыв вырвал стальную мачту. Как катушку, швырнул к небу 
броневую рубку (25 000 пудов). Взлетела на воздух носовая дежурная кочегарка. 
Корабль погрузился во тьму.
Минный офицер лейтенант Григоренко бросился к динамо, но смог добраться только 
до второй башни. В коридоре бушевало море огня. Грудами лежали совершенно 
обнаженные тела.
Взрывы гудели. Рвались погреба 130-миллиметровых снарядов.
С уничтожением дежурной кочегарки корабль остался без паров. Нужно было во что 
бы то ни стало поднять их, чтобы пустить пожарные помпы. Старший 
инженер-механик приказал поднять пары в кочегарке № 7. Мичман Игнатьев, собрав 
людей, бросился в нее.
Взрывы следовали один за другим (более 25 взрывов). Детонировали носовые 
погреба. Корабль кренился на правый борт все больше и больше, погружаясь в воду.
 Вокруг кишели пожарные спасательные пароходы, буксиры, моторы, шлюпки, катера..
.