фронта оказалось танковое соединение генерала Баданова. 
Ему была указана самая глубокая цель: выйти на железнодорожную станцию 
Тацинская, 
рассечь основную коммуникацию, соединявшую Сталинград с Ростовом и питавшую 
тормосинскую группировку, овладеть Тацинской - огромной фронтовой базой 
гитлеровских войск - и захватить там аэродром, с которого поднимались самолеты, 

снабжавшие окруженную армию Паулюса боеприпасами и провиантом и бомбившие 
наши войска. 
Безостановочно шло соединение Баданова, отбрасывая на пути части противника и 
обтекая узлы сопротивления. На шестые сутки боев и маршей, к ночи, они были уже 
в 
станице Скасырской. До Тацинской оставалось несколько часов марша. 
Командиры частей рассчитывали остановиться в Скасырской на ночлег и с утра 
возобновить движение. 
Генерал Баданов решил - иначе. 
Он правильно определил, что, наступая днем, соединение лишится важнейшего 
элемента 
успеха - внезапности. Противник успеет изготовиться к бою, поднимет в воздух 
авиацию, и тогда произойдет схватка льва и кондора, в которой кондор будет 
неуязвим, а 
могучий лев беззащитен от .ударов с воздуха. 
В ту же ночь соединение двинулось к Тацинской и к рассвету было выведено в 
исходное 
положение для атаки железнодорожной станции, поселка и аэродрома. 
Когда занялся поздний январский рассвет, тишину разорвали грозные залпы "катюш",
 и 
сквозь зимнюю мглу понеслись на врага огненные снаряды. 
Это был сигнал атаки, повторенный по радио приказом: "За Родину - вперед!" 
С грохотом, неся на. броне десанты, ворвались танки в поселок, на станцию, на 
аэродром. 
Через десять лет в газете "Ди дейтше солдатен цейтунг", - реакционном органе, 
издаваемом в Западной Германии, спасшийся тогда летчик Курт Штрайт опубликует 
свои 
воспоминания о Сталинградской битве под названием "О тех, кто вырвался из 
преисподней". В них будет напечатан специальный раздел "Кровавая баня в 
Тацинской". 
[121] 
Вот как запомнилась она Курту Штрайту, который совершил тридцать девять ночных 
вылетов в Сталинград и которого нельзя заподозрить в симпатиях к Советской 
Армии, в 
желании превознести ее победы: 
"...Утро 24 декабря 1942 года. На востоке брезжит слабый рассвет, освещающий 
серый 
горизонт. В этот момент советские танки, ведя огонь, внезапно врываются в 
деревню и на 
аэродром. Самолеты сразу вспыхивают, как факелы. Всюду бушует пламя. Рвутся 
снаряды, 
взлетают в воздух боеприпасы. Мечутся грузовики, а между ними бегают отчаянно 
кричащие люди. 
Все, что может бежать, двигаться, лететь, пытается разбежаться во все стороны. 
Кто же даст приказ, куда направиться пилотам, пытающимся вырваться из этого 
ада? 
Стартовать в направлении Новочеркасска - вот все, что успел приказать генерал. 
Начинается безумие... Со всех сторон выезжают на стартовую площадку и стартуют 
самолеты. Все это происходит под огнем и в свете пожаров. 
Небо распростерлось багровым колоколом над тысячами погибающих, лица которых 
выражают безумие. 
Вот один "Ю-52", не успев подняться, врезается в танк, и оба взрываются со 
страшным 
грохотом в огромном облаке пламени. 
Вот уже в воздухе сталкиваются "Юнкере" и "Хейнкель" и разлетаются на мелкие 
куски 
вместе со своими пассажирами. 
Рев танков и авиамоторов смешивается со взрывами, орудийным огнем и пулеметными 

очередями в чудовищную симфонию. Все это создает полную картину настоящей 
преисподней. 
Только через некоторое время немецкая танковая группа подходит к Тацинской и 
после 
тяжелых боев снова занимает деревню и аэродром. Тем не менее Тацинская остается 
на 
переднем крае и не может служить базой для воздушного моста в Сталинград. 
Проходит много дней, покуда спасшиеся экипажи смогли собраться на аэродроме в 
Сальске. Но отсюда до Сталинграда 320 километров, а летчики совершенно 
вылетались, 
самолеты пора сдавать на свалку...". 
Примерно то же, более скупо рассказывали об ударе на Тацинскую советские 
танкисты. 
После короткой отчаянной схватки сопротивление гитлеровцев было сломлено.