берегу. 
То, что войска 1-го Украинского фронта, им руководимые, форсировали Днепр, 
удержали 
плацдармы, то, что многим солдатам и генералам присвоено звание Героя 
Советского 
Союза, не успокаивало Ватутина, а, наоборот, подчеркивало возможности фронта. 
И тогда И. В. Сталин пришел на помощь командующему фронтом. 
Он указал Ватутину новое решение. 
Да, наступление на букриноком плацдарме надо признать неудачей 1-го Украинского 

фронта, но неудачей тактической. Сложившуюся обстановку требовалось 
использовать 
для победы оперативно-стратегического масштаба. 
Действия советских войск на букриноком плацдарме притянули к нему главные силы 
киевской группировки противника и его резервы с ближайших фронтов. Надо было 
дальнейшими атаками сковать эти силы и убедить гитлеровское командование в том, 
что 
Ватутин по-прежнему ищет решения вопроса южнее Киева. В то же время, сняв с 
букринского плацдарма соединение Рыбалко и основную массу артиллерии и скрытно, 

молниеносным маневром перебросив их на северный плацдарм, можно было создать 
там 
подавляющий перевес сит и, ударив оттуда на юг, освободить Киев. 
Риск, конечно, был очень большой. Если противник заметит этот маневр, он 
обрушится на 
ослабленный букринский плацдарм и поставит его в тяжелое положение. 
Маневр был сопряжен с тем, что предстояло переправляться с букркиского 
плацдарма 
обратно на левый берег Днепра, а севернее Киева снова на правый берег и по пути 

переходить реку Десну. 
Решить должно было искусство маневра, которым отличались и Ватутин и Рыбалко. 
Наступление с северного плацдарма имело свои трудности: Киев прикрыт с севера 
лесным массивом, дачным районом Пуща Водица, превращенным в полосу засек, 
завалов, 
противотанковых рвов, укреплений. Оборона Киева была усилена двумя мощными 
рубежами, концы которых упирались в реки Днепр и Ирпень. Севернее Киева и в 
самом 
городе находилось шесть пехотных и три танковые дивизии. 
Ватутин обязан был решительно и быстро прорвать всю оборону противника, иначе 
гитлеровское командование могло снять войска с букринского направления, 
перебросить 
их севернее Киева, и [219] тогда маневр и новое наступление происходили бы в 
более 
трудных условиях.
* * * 
С новой энергией взялся Ватутин за осуществление директивы Ставки. Сотни танков 

соединения Рыбалко " сотни орудий поднялись осенней ночью и начали 
стремительный 
ночной марш с южного плацдарма на северный. Их движение заглушала канонада, 
открытая батареями, оставшимися на букринаком плацдарме, 
С утра над Днепром поднялся туман, в его густой пелене противник не видел 
перемещения наших войск. Одиночные вражеские самолеты, пытавшиеся вести 
разведку, 
не пропускались нашими истребителями за линию Днепра. 
Генерал Рыбалко лично руководил марш-маневром. Все штабы частей, все 
политработники контролировали дисциплину и маскировку марша. 
В назначенные сроки все танки и орудия переправились через Десну и Днепр, 
сосредоточились на северном лютежском плацдарме и замаскировались. 
На плацдарме стало тесно. Плотно расположились войска, боевые машины. 
Войска рвались в бой за Киев. Солдаты клялись освободить столицу Украины. 
Генерал 
Черняховский писал Верховному Главнокомандованию: "За два с лишним года я 
никогда 
и ничего не просил. Сейчас прошу об одном - дать мне направление на Киев". 
Лозунг политического управления фронта - "Судьба Киева в твоих руках" - владел 
сознанием всех воинов. 
Первыми осуществили его в бою летчики 1-го Украинского фронта. 
Киев еще был в руках гитлеровцев. Они изгоняли киевлян из домов, целые кварталы,
 
особенно в центре, были заняты эсесовцами, опутаны колючей проволокой; туда не 
допускались жители. 
Киев был в фашистском плену, но небо над Киевом принадлежало советским летчикам.
 
Они свободно проносились над городом, сжигали, сбрасывали на землю гитлеровские 

самолеты, и жители Киева и окрестных сел радовались подвигам советских соколов 
- 
первых предвестников скорого освобождения. [220]