ковых бригад, батальон 
6-й мотострелковой бригады, остатки самокатно-мотоциклетной бригады оказались в 
окружении.
 Калининский фронт, хотя и наступал сразу обоими своими флангами, добился в эти 
дни более заметных успехов. 41-я армия, нацеленная на левый фланг ржевской 
группировки, начала наступление на город Белый, севернее, вдоль реки Лучеса, 
наносила удар 22-я армия. Утром 25 ноября ударная группа 41-й армии — 6-й 
Сибирский добровольческий стрелковый корпус генерала С.И. Поветкина (в его 
состав входили 150-я Новосибирская дивизия, 74-я Алтайская, 75-я Омская, 78-я 
Красноярская и 91-я стрелковые бригады; дивизия имела 13754 человека, бригады — 
по 6000 человек) и 1-й механизированный корпус, несмотря на метель и 
малопригодную для наступления местность, прорвали оборону противника и начали 
обход Белого, стремясь перерезать шоссе на Духовщину. [581]
 К вечеру 27 ноября передовые части 65-й и 219-й танковых бригад корпуса 
Соломатина достигли дороги Белый — Владимирское, прервав одну из двух важнейших 
коммуникаций 41-го танкового корпуса генерала Гарпе. В немецкой обороне 
образовался прорыв шириной 20 км и глубиной 30 км. Однако советская пехота и 
артиллерия в условиях бездорожья далеко отстала от танкистов.
 К тому же вместо того чтобы двигаться вслед за танками и завершить глубокий 
охват, генерал Тарасов бросил 150-ю стрелковую дивизию на север, на штурм 
Белого. Ее войска не смогли преодолеть оборону 146-й пехотной дивизии 
противника, несмотря на то что весь удар был сосредоточен против одного из ее 
полков. Даже введение в бой 91-й стрелковой и 19-й механизированной бригад не 
смогло изменить положения. А утром 26 ноября к Белому подошли немецкие резервы 
— 113-й моторизованный полк 1-й танковой дивизии и фузилерный полк мотодивизии 
СС «Великая Германия». Остальная часть 1-й танковой дивизии была брошена на 
север — против двух танковых бригад Соломатина, оседлавших шоссе Белый — 
Владимирское.
 27 ноября генерал Соломатин запросил у командующего 41-й армией резервы — 47-ю 
и 48-ю танковые бригады. Однако Тарасов и их не направил в прорыв — командарм 
задумал новый обходной маневр. 47-я бригада полковника И.Ф. Дремова была 
направлена северо-восточнее Белого, чтобы попытаться замкнуть вокруг города 
кольцо окружения. 29 ноября Дремову удалось обойти город и выйти на шоссе Белый 
— Владимирское, но дальше он продвинуться не смог.
 Севернее 22-я армия в первый день наступления прорвала немецкую оборону на 
стыке 86-й пехотной дивизии 41-го танкового корпуса и 110-й пехотной дивизии 
23-го армейского корпуса. Впрочем, сплошного фронта на этом направлении не было,
 основным препятствием для наступивших поначалу являлся глубокий снежный покров 
и многочисленные минные поля. [582] В следующие 2 дня генерал Юшкевич ввел в 
сражение весь механизированный корпус Катукова и вытеснил германские войска из 
долины реки Лучесы. Дальше наступление застопорилось, поскольку Модель 
перебросил в полосу 23-го армейского корпуса последний полк из состава дивизии 
«Великая Германия». В ответ генерал Юшкевич отправил в бой свои последние 
резервы — 114-ю стрелковую бригаду и 39-й танковый полк. Однако и это не 
помогло, продвинуться дальше и выйти на шоссе Оленино — Белый советские части 
не смогли.
 Обстановка стала для наших генералов слишком сложной: бездорожье, пурга, 
отсутствие информации, опять же — немцы. Танковые бригады растворились в лесах 
и снегах, управление по-прежнему оставляло желать лучшего, надежная связь с 
подразделениями отсутствовала.
 Генерал Д.А. Драгунский вспоминает, как получил задание отыскать сгинувший в 
стремительном наступлении танковый батальон:
 «Оторванный от всего и всех батальон Долгова залег на опушке леса и вот уже 
третий день не двигался с места (т. е. никаких задач не выполнял. — Авт.) . 
Телефонной связи с ротами (подчиненными. — Авт.) и штабом бригады (начальством. 
— Авт.) не было. Единственная радиостанция оказалась запакованной в ящик и 
спрятанной (!) где-то в обозе. Вдобавок ко всему я с удивлением узнал, что 
Долгов страдает радиобоязнью. Он и подчиненным вдолбил, что противник якобы 
охотится за каждой рацией и именно по ним ведет артиллерийский огонь». При этом 
комбат за трое суток «лежания на опушке» так и не смог выяснить, «какой 
противник перед батальном, кто действует справа и слева».
 С севера на позиции 23-го армейского корпуса немцев наступала 39-я армия 
Калининского фронта, имевшая в своем составе три стрелковые дивизии, четыре 
стрелковые и две танковые бригады. Ей противостояли две пехотные — 253-я и 
206-я — и 14-я моторизованная дивизии, усиленные спешно переброшенной сюда 
парой батальонов из дивизии «Великая Германия». [583]
 Поскольку генерал Зыгин наносил вспомогательный удар, резервов у него не было, 
прорвать неприятельскую оборону и выйти на шоссе Оленино — Ржев 39-я армия не 
смогла. Ее части продвинулись всего на 5 км, а затем были отброшены на исходные 
позиции.
 Тем временем все вернее вырисовывалось повторение сценария Ржевско-Вяземского 
сражения. Непогрешимый Жуков вновь наступал на те же грабли. Интересно, кого он 
на этот раз сделает виноватым?