кой 
группировке в районах Гунайки и Котловины. К 9 октября советские войска 
контратаками остановили дальнейшее продвижение противника. На правом крыле 
Черноморской группы войск наступила оперативная пауза, обе стороны готовились к 
продолжению борьбы на Туапсинском направлении.
 Немцы усиливали свою группировку в районе Гуная, снимая части с других 
участков. В свою очередь, командование Закавказского фронта проводило ряд 
срочных мероприятий по усилению войск Черноморской группы. Из состава 56-й 
армии в 18-ю армию передавалась 353-я стрелковая дивизия. В район Туапсе в 
качестве резерва были переброшены 83-51 морская стрелковая бригада и отдельный 
полк морской пехоты. Кроме того, на усиление 18-й армии из резерва фронта 
передавались 107-я стрелковая бригада и 4 артиллерийских полка, 5-я воздушная 
армия пополнялась самолетами.
 11 октября Ставка освободила от командования Черноморской группой 
генерал-полковника Я.Т. Черевиченко и назначила на его место генерал-майора И.Е.
 Петрова (Черевиченко затем 4 месяца командовал 5-й армией, короткое время 
побыл заместителем командующего Северо-Западным фронтом и почти полтора года 
находился в распоряжении Ставки — не могли найти ему применения. В апреле 
1945-го генерал-полковнику (!) доверили стрелковый корпус). [443]
 Еще до этого Военным советом Черноморской группы войск был разработан план 
разгрома гунайской и хадыженской группировок противника. Для этой цели 
создавались две ударные группы: в районе Навагинской для удара на Хадыженскую и 
в районе Церковный для удара на Нефтяную. Такой план имел ряд серьезных 
недостатков. Во-первых, не учитывались реальные возможности сосредоточения 
войск. Им предстояло совершать перегруппировку только по одной дороге на каждом 
направлении, а в районе Церковного находилась всего одна вьючная тропа — для 
больших начальников карта оставалась гладкой бумагой, на которой можно 
нарисовать все, что угодно. Во-вторых, переброска войск на фланги ослабляла 
центр 18-й армии, видимо, считалось, что противник уже утратил инициативу.
 Пока велась эта сложная перегруппировка, немцы 14 октября нанесли два 
одновременных удара — из района Гунайка, гора Гейман и из района восточнее 
Фанагорийского на Шаумян, Садовое с целью окружить основные силы 18-й армии и 
прорваться к Туапсе. К исходу 15 октября егеря вышли к окраине Шаумяна; 198-я 
пехотная дивизия на левом фланге тоже прорвала советскую оборону и начала 
продвигаться по долине реки Хатыж. Положение на Туапсинском направлении 
становилось все напряженнее.
 Полнокровная, прибывшая с советско-турецкой границы 408-я стрелковая дивизия 
оказалась изолированной от основных сил 18-й армии, сражавшихся на Шаумянском 
направлении, и от своих тылов. Единственной дорогой, соединявшей ее с армией, 
стала пешеходная тропа через Семашхо. [444] Части дивизии, удерживая оборону на 
невыгодных позициях, несли большие потери, иссякал запас снарядов, мин и 
патронов.
 15 октября Ставка послала командующему Закавказским фронтом директиву, в 
которой говорилось:
 «Из ваших наиболее частых посещений войск Северной группы и из того, что вами 
значительно большая часть войск направлена в состав этой группы, Ставка 
усматривает недооценку вами значения Черноморской группы и 
оперативно-стратегической роли Черноморского побережья.
 Ставка разъясняет, что значение Черноморского направления не менее важно, чем 
направление на Махачкалу, так как противник выходом через Елисавет-польский 
перевал в Туапсе отрезает почти все войска Черноморской группы от войск фронта, 
что, безусловно, приведет к их пленению; выход противника в район Поти, Батуми 
лишает наш Черноморский флот последних баз и одновременно предоставляет 
противнику возможность дальнейшим движением через Кутаиси и Тбилиси, а также от 
Батуми через Ахалцих, Ленинанкан по долинам выйти в тыл всем остальным войскам 
фронта и подойти к Баку».
 Этой же директивой предписывалось немедленно перебросить в состав 18-й армии 3 
гвардейские стрелковые бригады — 10,11,12-ю из резерва Северной группы, 63-ю 
кавалерийскую дивизию из состава 46-й армии, 83-ю морскую стрелковую бригаду из 
47-й армии, а также передать Черноморской группе 83-ю горнострелковую дивизию, 
прибывшую из Ирана. Все эти части уже через 5 дней находились в районе боевых 
действий.
 Противник между тем продолжал наступать и 16 октября вышел к Навагинской, а на 
следующий день овладел Шаумяном и завязал бои за Елисаветпольский перевал. 
Фанагорийская группировка к 16 октября захватила урочище Степки и стала 
распространяться дальше. Генерал Руофф был уверен в полном успехе предприятия, 
кольцо почти уже захлопнулось. [445] В этот день в журнале боевых действий 
группы армий «А» появилась запись:
 «Сопротивление противника в районе Туапсе, сделавшееся в последние дни заметно 
слабее, позволяет сделать вывод, что силы сопротивления русских сильно 
надломлены нашим непрерывным наступлением, а также эффективной поддержкой 
авиации».
 17 октября генерал Петров со штабом выехал к Камкову, чтобы разобраться в 
ситуации. В ходе проверки выяснилось, что
 «командующий 18-й армией и его штаб не знали действительного положения дел на 
фронте. Они потеряли связь с соединениями левого фланга армии. Командованию 
армии доже не было известно о том, что противник захватил Шаумян. Оно 
пренебрегло условиями местности и стремилось создать сплошной фронт, в 
результате чего войска, поступавшие в армию из резерва, распылялись, вместо 
того чтобы сосредоточиваться для нанесения контрударов в наиболее угрожаемых 
местах».
 Видя такие действия руководства армии и учитывая обстановку, Военный совет 
фронта решил сменить командующего 18-й армией генерал-лейтенанта Ф.В. Камкова и 
назначить на его место ставшего своеобразным «пожарным» генерал-майора