войны. [433]
 «Мы часто наступали в лоб, — пишет Тюленев, — а не в обход, что особенно 
пагубно в горной войне. Допускалась беспечность при расположении войск в 
обороне. Все это приводило к печальным последствиям. Кроме того, первое время 
наши войска занимали лощимы или перевалы и оставляли без прикрытия соседние 
высоты. Это давало возможность противнику без боя занимать их, а затем 
фланкирующим огнем выбивать наши части с выгодных позиций… Боевые действия в 
горах многому нас научили, обогатили наш фронтовой опыт».
 «Эдельвейсы», обладая гораздо более высокой подготовкой, не раз наносили 
чувствительные контрудары, однако спуститься к морю, которое синело на 
горизонте, им так и не удалось. Впрочем, перевалы они тоже не отдали.
 К концу сентября обстановка в горах стабилизировалась. Конраду пришлось 
выделить дивизию альпийских стрелков в распоряжение Руоффа для нового 
наступления на Туапсинском направлении, в качестве замены он получил части из 
итальянского альпийского корпуса «Белая лилия».
 За этот же период пополнились силы генерала Леселидзе, причем и количественно, 
и качественно. Было создано 16 отрядов, предназначенных для действий в 
высокогорной местности. Они должны были придаваться находившимся там частям или 
действовать самостоятельно, оставаясь в подчинении штаба 46-й армии. Каждый 
отряд состоял из двух рот автоматчиков по 100 человек и одной 
пулеметно-минометной роты с приданными ей взводами саперов и противотанковых 
ружей. Общая численность отряда составляла 300-320 человек. Укомплектовывались 
они альпинистами.
 «Знакомясь с отрядом, — вспоминает А. Гусев, — я был поражен его блестящей 
экипировкой. [434] Каждый боец имел все необходимое для боевых действий в 
горах: ледорубы, десятизубые „кошки“, штормовые костюмы, спальные мешки, 
меховые жилеты, меховые носки, шерстяные и кожаные перчатки, подшитые валенки, 
лыжи с жестким креплением, снегоступы, рюкзаки, горнолыжные ботинки, лавинные 
шнуры, защитные очки. На каждое отделение в отряде имелись в соответствующем 
количестве альпийские веревки, горные палатки, спиртовые кухни, скальные и 
ледовые крючья, скальные молотки и другое необходимое снаряжение.
 Личный состав носил особую форму: командиры — двубортный китель, лыжные брюки, 
горные ботинки; солдаты — лыжную куртку, лыжные брюки, горные ботинки. Форма 
эта была удобна, универсальна и отвечала всем требованиям техники движения в 
горах.
 Это были первые в Красной Армии первоклассные горнострелковые подразделения, 
ничем не уступавшие горнопехотным подразделениям, имевшимся в армиях других 
государств, и в частности в германской армии».
 Как тут не вспомнить никулинский анекдот: «Характер такой! Пока по заднице не 
получим, ничего делать не будем».
 В октябре советским войскам удалось сбросить противника с Белореченского и 
группы Санчарских перевалов. С наступлением зимы активные боевые действия в 
горах прекратились. Клухорский, Марухский, Умпырский перевалы, Хотю-Тау, 
вершины Эльбруса остались за егерями. Они ушли оттуда сами в январе 1943 года, 
когда Северная группа войск Закавказского фронта, перейдя в решительное 
наступление, освободила Моздок и Минеральные Воды, а успехи на Сталинградском 
направлении создали реальную угрозу окружения германских частей на Кавказе. Тех 
же из «эдельвейсов», кто не успел отступить и оказался отрезанным от своих сил, 
отлавливали по ущельям войска НКВД. [435]
 17 февраля 1943 года, по приказу командования фронта, 3 группы альпинистов под 
общим руководством А.М. Усева, с участием представителя политуправления и 
кинооператора, совершили зимнее восхождение на Эльбрус, сняли черно-красные 
«фашистские вымпелы» и установили на вершинах Государственные флаги СССР.
 К концу сентября обстановка на театре военных действий стала менее напряженной,
 чего нельзя сказать об обстановке в германских штабах. После всех победных 
фанфар исход сражения за Кавказ оказался для Гитлера слишком неожиданным: 
германские войска оказались остановлены на всех направлениях. Настало время 
искать виновных за фактический провал операции «Эдельвейс».
 Еще 29 августа генерал Гальдер записал в дневнике свой разговор с фюрером:
 «Сегодня были очень раздраженные споры по поводу руководства операциями в 
группе армий „А“. Пришлось говорить по телефону с Листом о тех мерах, которые 
надлежало бы принять, чтобы снова сделать наши действия маневренными».
 Через два дня, 1 сентября, Гитлер заявил на совещании руководящего состава 
вермахта:
 «Все зависит от упорства! Противник израсходует свои силы быстрее, чем мы… 
Кто-то должен выдохнуться, но не мы».
 Тем не менее удары германских соединений в направлении Баку явно становились 
все слабее и слабее. 8 сентября Гальдер записал:
 «Надостаточное продвижение группы армий „А“ серьезно разочаровывает фюрера».
 Чтобы установить причины неудач, Гитлер откомандировал к Листу в Сталино 
начальника штаба оперативного руководства ОКБ генерала Йодля. [436] Докладывая 
ему обстановку, Лист прямо сказал, что следует отказаться от попыток выхода к 
Черному морю через Кавказский хребет. Генерал-фельдмаршал просил Йодля доложить 
об этом фюреру и посоветовать ему, чтобы он разрешил отвести части 
горнострелкового корпуса хотя бы за перевалы, поскольку 49-й горнопехотный 
корпус рисковал оказаться в изоляции. Лист также заявил о том, что наступление 
1-й танковой армии на Баку близко к своей остановке. Когда Йодль вернулся в 
ставку Гитлера и