тобы не затронуть чувств наших ветеранов, что, однако, не помешало последним 
по окончании митинга с благодарностью принимать от «фашистов» денежную помощь.
 Наверное, пора уже понять, что эта война закончилась. А также вспомнить, что 
за Победу вместе с нами сражалось 70% населения земного шара. Пора сосчитать 
своих павших и заодно подумать, отчего это не было сделано раньше и почему так 
невероятно велики оказались потери, несмотря на «преимущества социалистического 
строя» и наличие плеяды «выдающихся полководцев». То ли это были не 
преимущества, то ли — не полководцы?
 В официальной версии начальный период войны излагается следующим образом:
 «Война фашистской Германии против СССР началась при выгодных условиях для 
немецких войск и невыгодных для советских войск. На первом этапе войны 
гитлеровская армия, ввиду внезапного и вероломного нападения на СССР, имела 
некоторые временные преимущества перед Красной Армией. Эти преимущества 
заключались в том, что фашистская Германия, исподволь готовясь к войне против 
нашей страны, заранее перевела все хозяйство для обслуживания фронта, создала 
количественное превосходство в танках и авиации. [6] Немецкая армия была 
полностью отмобилизована к началу войны. К тому же она имела известный опыт 
современного ведения войны с использованием больших масс танков, авиации, 
автоматического оружия, полученных ею в войне с Польшей, Бельгией, Францией, 
Грецией и Югославией. Понятно поэтому, что в первые месяцы войны Красная Армия 
была вынуждена отступать и оставить часть советской территории».
 Одним словом, мы к войне не готовились, вероломного нападения не ожидали, не 
отмобилизовались, не имели ни количественного превосходства, ни боевого опыта 
(но при этом, «укрепляя обороноспособность», за полтора года успели осуществить 
агрессию против шести государств).
 Последний тезис старательно подкреплялся «научно» высосанными из пальца 
цифрами, долженствующими свидетельствовать о подавляющем превосходстве немецкой 
армии в людях и технике, вкупе с жуткими подробностями о том, как советские 
бойцы героически бросались под танки, имея одну винтовку на троих (даже 
винтовок не хватало!). Сего дня ни для кого не секрет, что количественного 
превосходства над Красной Армией вермахт не имел никогда. Германские сухопутные 
силы на Восточном фронте не превышали 3,4 млн человек (общее количество всех 
военнослужащих в самые лучшие времена достигало 4,3 млн). Между тем в Советском 
Союзе только в 1941 году в вооруженные силы было мобилизовано около 10 млн, что,
 кстати, более чем вдвое превышало штаты военного времени и возможности 
наркомата обороны по их обучению и вооружению. Поэтому призывников и ополченцев 
так и бросали в бой — необученными и безоружными, именно отсюда — одна винтовка 
на троих.
 Эти миллионы, в основном безымянные, остановили немцев под Москвой, 
Ленинградом и Ростовом. [7] А что произошло потом? Что мы знаем о событиях 1942 
года? Даже школьник скажет, что был Сталинград. А как там оказалась германская 
армия? Главное — почему? Ведь Сталин планировал в 1942 году победоносно 
закончить войну и жестоко спорил с англо-американскими союзниками о признании 
западных границ СССР. Вместо этого врагу вновь были отданы огромные территории, 
вдребезги разбиты полтора десятка советских армий (одна только 51-я армия — 
трижды), потери РККА оказались наивысшими за всю войну.
 Традиционные объяснения неудач 1942 года были предложены еще Сталиным. Главная 
из них, кроме само собой разумеющегося «превосходства противника», заключалась 
в том, что:
 «Предательская политика реакционных правящих кругов США и Англии, срывавших 
открытие второго фронта в Европе, позволила гитлеровцам сосредоточить к лету 
1942 года крупные силы для наступления на советско-германском фронте… 
Фактически Советская Армия продолжала вести борьбу одна против всей фашистской 
коалиции».
 Этому есть что возразить.
 Во— первых, силы были не такие уж крупные. Во всяком случае меньше, чем их 
имелось в июне 1941 года, когда к тому же действовал «привходящий» фактор 
внезапности.
 Во— вторых, сегодня эти обвинения звучат, по меньшей мере, неприлично. Значит, 
когда мы помогали Гитлеру воевать с Англией, которая именно одна и сражалась в 
ту пору против всей фашистской коалиции, то заботились о своей безопасности. 
Когда же Англия сама первой протянула нам руку помощи, без которой войну было 
не выиграть, мы обвинили её в «предательской политике». Мы не хотим знать, что 
война была не только Отечественной, но и мировой, ведь нам так хочется верить в 
наш «решающий вклад».
 В— третьих, это объяснение ничего не объясняет. [8] Гитлер тоже мог бы 
пожаловаться, что Япония не открыла второй фронт на Дальнем Востоке, поэтому
 Красная Армия имела такие же возможности сосредоточить силы где ей было угодно.
 Но не сосредоточила, или сосредоточила не там, где нужно, либо использовала их 
не так, как следовало.
 Отсюда возникает еще один вопрос: как же воевала наша «непобедимая и 
легендарная», о чем думали ее полководцы, вооруженные самой передовой в мире 
военной наукой? Генералы повсеместно, особенно битые, часто сетуют на 
начальство, ошибки подчиненных, недостаток сил или неблагоприятные погодные 
условия. Советские маршалы тоже широко используют все эти аргументы. Но, кроме 
того, они придумали своим провалам совершенно уникальное оправдание: 
оказывается, в 1942 году они еще не умели воевать. Все они — руководители 
фронтов, командующие армиями, начальники штабов с детской непосредственностью 
сообщают, что они пока только учились, присматривались к противнику, 
накапливали опыт! А то, что это обошлось в 48 млн гражданского населения, 
пережившего оккупацию, и 6-7 млн (цифра уточняется до сих пор) погибших солдат 
— из