что он выполнил свою задачу, признаюсь, плохо доходили до нас
 Мы видели корчащуюся в огне Графскую пристань, развалины его когда-то словно 
сотканных из легенд и героики проспектов, иссеченную осколками бронзу 
памятников, развороченные, вздыбленные, несдавшиеся бастионы.
 Он был весь – как свое, задыхающееся от боли сердце.
 Я не мог спокойно слушать переворачивающую душу песню, где рассказывается о 
том, как «последний матрос Севастополь покинул…». Мне мерещились могилы друзей 
на Херсонесе и люди в окровавленных тельняшках, поднимающиеся в последнюю, 
легендарную свою атаку.

 Прощайте, дорогие друзья!
 Мы вернемся! Мы обязательно вернемся.
 Мы не отступаем – нет!
 Мы сочли бы за величайшее счастье лечь рядом с вами.
 Лечь, уничтожив, еще сотню – другую из коричневой мрази, ползущей сейчас по 
дорогам Крыма.
 Но приказ есть приказ…
 Все не имеют права умирать.
 Ведь на плечах всех нас – Россия.
 Прощай, Севастополь!
 Ты честно дрался до конца, как и подобает солдату.
 И душа твоя, знамя твое не повержены. Знамя это реет над полками, готовящимися 
к новым боям.
 А раны твои, боль твоя будут отомщены.
 Мы уходим, чтобы вернуться.

 Мало кто из нас, оставшихся тогда в живых представлял, какой еще длинный 
грозовой путь впереди, сколько опаленных закатов и зорь отполыхают над землей, 
прежде чем в дыму пожарищ забрезжит утро победы.