командира пулеметного взвода Сергеева. Почти одновременно с ним поднялась вся 
рота. Я это видел хорошо, так как в еще непривычной роли ротного командира 
немного задержался, чтобы убедиться, что сигнал атаки воспринят всеми. 

Но когда я бросился к цепи атакующих, то, пробежав метров 50 и почти догнав их, 
вдруг увидел, что у самых ног бойцов взметаются фонтаны из клочьев земли и люди 
падают. На моих глазах взрыв произошел под пулеметчиком Пушкиным. Я видел 
взлетевшее в воздух колесо его станкового пулемета и не мог понять, что 
происходит. Ведь минного поля нет, но все похоже на то, будто люди подрываются 
на минах. 

И тут подумалось, что это, наверное, прямые попадания не то ружейных 
гранатометов (вручную гранату так далеко не бросить), не то недавно появившихся 
у немцев фауст-патронов, не то снарядов или мин из неведомого еще нам какого-то 
высокоточного оружия. Может, из-за этого они и не минировали свой передний 
край? 

От неожиданности на миг растерялся, но тут же с необыкновенной ясностью 
сообразил, что по законам войны, утверждающим, что мина или снаряд на одно и то 
же место дважды никогда не падает, нужно перебегать через уже пораженные места. 
Бежал и видел, что бойцы пытаются, страшно матерясь, пережать порванные артерии 
и вены, перевязать окровавленные культи ног. 

Все, кому удалось невредимыми добежать до немецкой траншеи, ворвались в нее, 
добивая в рукопашной еще оставшихся после такой артподготовки и пытавшихся 
сопротивляться фрицев, не оставляя после себя живыми никого из них и не 
останавливаясь на этом рубеже. Уже значительно поредевшей цепью бросились ко 
второй траншее. Уже исчез страх, осталось только стремление победить. 

Наверное, артиллерия обработала хорошо не только передний край немецкой обороны,
 но и ее тактическую глубину, так как и во второй траншее рукопашная была 
непродолжительной, траншея была просто завалена трупами фашистских вояк. 

Впереди, уже сравнительно далеко, маячили фигуры отступающих немцев. Жора 
Сергеев еще с одним пулеметчиком после каждой перебежки успевали посылать 
вдогонку довольно меткие очереди. 

Видя, что уж очень мало осталось от роты бойцов, добежавших до второй траншеи, 
я остановил всех и дал сигнал собраться в более плотную группу. Из офицеров не 
было взводного Ивана Карасева и командира взвода ПТР Пети Смирнова. Жора 
Сергеев, сидя рядом с пулеметом, перевязывал себе ногу. 

Невредимыми оказались я и Федя Усманов. Будто судьба пожалела нас, недавно 
только в госпиталях почти залечивших свои тяжелые ранения. На мой вопрос 
Сергеев ответил, что у него ничего серьезного, "просто царапина". Бойцов 
осталось всего 15. 

А из окопов по сигналу атаки поднялось больше сотни! Почти 9 из 10 выбыли, а 
сколько из них погибло - мы еще не знали! И основные потери были там, где 
фашисты, кажется, применили что-то новое. 

Уже было пройдено километра полтора, непосредственно перед нами близко 
противник не наблюдался. Я решил, что мы можем кое-что добавить к этому нашему 
успеху и подал команду "Вперед!". 

Третья немецкая траншея оказалась дальше, чем я предполагал, и, пройдя еще с 
километр, мы встретили сравнительно редкий и какой-то нестройный огонь. 

Местность здесь была тоже неровная, кочковатая, местами поросшая невысоким 
кустарником, что позволяло нам короткими перебежками продвигаться вперед к 
рубежу атаки, который я назначил на линии отдельно стоящего небольшого деревца. 


Когда нам удалось вскоре без потерь сосредоточиться на рубеже атаки, то немцы, 
наверное, потеряв из виду нас, замаскировавшихся за кустами и кочками, 
практически перестали стрелять. А может, они готовились к отражению нашей 
предполагаемой атаки и ждали момента, когда мы поднимемся во весь рост. 

И вдруг за нашими спинами (как не часто на войне, к сожалению, оказывается это 
счастливое "вдруг"!) загудели несколько самолетов. Летели опять наши штурмовики 
- "Илы". Мне мгновенно пришла мысль о целеуказании, чему нас настойчиво обучали 
в военном училище. И поскольку теперь ракетницу я держал все время заряженной, 
а сумка с ракетами была у моего ординарца рядом со мной, я, не теряя ни секунды,
 выпустил несколько ракет в сторону немцев. Летчики, молодцы, сигнал поняли 
правильно, и сразу же реактивные снаряды будто воткнулись в немецкие позиции и 
разорвались там. Да еще вдобавок к этому наши авиаторы угостили фрицев хорошими 
порциями очередей из крупнокалиберных пулеметов. 

Это был удобный момент поднять весьма немногочисленные остатки роты в атаку, 
пока гитлеровцы еще не успели опомниться от налета наших краснозвездных соколов.