Наверное, здесь уместно привести одну то ли быль, то ли легенду о генерале 
Горбатове. 

Рассказывали, что после взятия Рогачева через уже разбитый 

и непрочный лед Днепра саперы срочно навели для переправы войск и нетяжелой 
техники временный деревянный мост. По своей ширине он допускал движение техники 
только в одну сторону, и поэтому коменданту переправы был передан приказ 
Горбатова пропускать в первую очередь автомобили с боеприпасами, 
продовольствием, артиллерию и другую легкую технику и только в сторону фронта. 

Когда у переправы скопилось много машин, идущих к передовой, на другом берегу 
собралось тоже немалое их количество, в том числе несколько "виллисов". 
Комендант переправы, крепкий и рослый майор, выполняя приказ, не пускал их на 
мост. Ведь для этого нужно было остановить поток машин к фронту. Из одного 
"виллиса" вышел генерал Горбатов и потребовал срочно пропустить его машину. 
Майор, ссылаясь на приказ, отказался сделать это. Разозлившись на непослушного 
коменданта, генерал вдруг огрел его своей, всем известной, палкой. 

Реакция майора была неординарной: он резко повернулся и ударил генерала, 
который, скорее от неожиданности, потерял равновесие и перевалился через 
невысокие перильца моста в снег. Что тут началось! Из машины командующего и 
сопровождающих его "виллисов" выскочили несколько офицеров. Одни бросились 
поднимать генерала, другие, выхватив пистолеты, схватили майора и скрутили ему 
руки. 

Генерал, отряхиваясь от снега, подошел к майору, приказал отпустить его и велел 
принести свою флягу. Вся армия знала, что их Командующий вообще ни при каких 
обстоятельствах не пьет спиртного и даже не курит. Об этой своей особенности 
Александр Васильевич не один раз упоминает в своих мемуарах. Прочитав их, я 
узнал, что это еще в юности он дал слово никогда не пить, не курить и не 
сквернословить. И это слово он твердо держал. Во время войны, когда его 
упрекали за некомпанейство, он говорил, что выпьет только в День Победы. И 
только тогда действительно он позволил себе выпить рюмку красного вина. Поэтому 
распоряжение принести "его флягу" вызвало у наблюдавших эту сцену не меньшее 
удивление, чем все, что этому предшествовало. 

Горбатов лично отвинтил с не совсем обыкновенной фляги крышку-стаканчик, 
наполнил его водкой, поднес ошеломленному майору со словами: "Молодец, майор! 
Выпей, считай это за мое извинение и личную награду. Скольких дураков учил и 
воспитывал этой палкой, первого умного встретил. Продолжай службу, а за 
настоящей наградой дело не станет". 

Необычная это легенда о генерале Горбатове, но так хотелось верить в ее 
реальность. А может, и не легенда вовсе, может, все так и было? Ведь у человека 
с доброй душой и поступки добрые. 

Что же касается его профессиональных качеств и полководческих способностей, не 
мне судить. Но вот что пишет о нем маршал Рокоссовский: 

Александр Васильевич Горбатов - человек интересный. Смелый, вдумчивый 
военачальник, страстный последователь Суворова, он выше всего в боевых 
действиях ставил стремительность, внезапность, броски на большие расстояния с 
выходом во фланг и тыл противнику. Горбатов и в быту вел себя по-суворовски - 
отказывался от всяких удобств, питался из солдатского котла. 

Мне кажется, что рейд наших батальонов в тыл немцам и наши боевые действия там 
подтверждают сказанное. Жаль, нам больше не приходилось воевать под его началом.
 

...По прибытии в Городец мы еще долгое время занимались приемом пополнения, 
формированием, вооружением и сколачиванием подразделений. Была налажена боевая 
подготовка, основной целью было обучить бывших летчиков, интендантов, 
артиллеристов и других специалистов воевать по-пехотному, а это значит - 
совершать напряженные марши, переползать, окапываться, преодолевать окопы и рвы,
 а также вести меткий огонь из автоматов, пулеметов, противотанковых ружей и 
даже из трофейных "фауст-патронов". Но, пожалуй, самым трудным, особенно в 
психологическом плане, было преодоление страха у некоторых обучаемых перед 
метанием боевых гранат, особенно гранат Ф-1. Убойная сила ее осколков 
сохранялась до 200 метров, а бросить этот ручной снаряд даже тренированному 
человеку под силу лишь метров на 50-60. Обучение проходило на боевых (не 
учебных!) гранатах, которые взрываются по-настоящему! Правда, метать их нужно 
было из окопа. Но перебороть боязнь удавалось не каждому и не сразу. 

Этот период формирования и обучения продлился до середины мая. Естественно, за 
это время завязались более тесные отношения и связи с местным населением. Да и 
не только с местным. Оказалось, что невдалеке был расположен аэродром, а около 
него базировался БАО (батальон аэродромного обслуживания), основным солдатским 
составом которого были девчата.