г) для полевых орудий (76-мм, 114-мм и 122-мм) по окончании подготовки с 
началом пехотной атаки максимальная скорость стрельбы определялась тактической 
обстановкой, а не обязательно указанной в таблице. 

Мировая война дает немало примеров злоупотребления скорострельностью орудий, 
приводившего в результате к преждевременному износу или расстрелу каналов 
орудий. Особенно часто наблюдалось значительное понижение балистических качеств 
76-мм полевых пушек вследствие варварского обращения с ними, неизбежного при 
чрезмерно скорой стрельбе, в связи с общим понижением тщательности ухода за 
орудием в условиях военного времени. 

В самом начале войны, в августе - сентябре 1914 г., в ГАУ стали поступать 
донесения о том, что войсковыми начальниками требовалась от артиллерии такая 
продолжительная и скорая стрельба, что "случайно падавшая на тело орудия шапка 
орудийной прислуги загоралась, как в печке"{290.1}. 

Русская 76-мм полевая пушка, с которой вступили в войну, являлась лучшей и 
могущественнейшей представительницей орудий этого рода и обладала 
исключительными балистическими качествами вследствие своей огромной начальной 
скорости - 588 м/сек. Но такая скорость достигается ценою больших давлений - до 
2.300 атм и высокой температуры в канале орудий, которые и сами по себе служат 
достаточной причиной износа канала. Тем не менее, если обращение с пушкой в 
смысле должного ухода за ней и недопущения бессмысленно частой стрельбы (т. е. 
при правильном "режиме огня") надлежащее, то она оказывается очень выносливой, 
и, например, на главном артиллерийском полигоне были пушки, выдержавшие свыше 
10 000 выстрелов, оставаясь удовлетворительными по меткости и не требуя замены 
ствола. 

При том безобразном обращении с орудиями, какое стало наблюдаться в армии, в 
особенности с выбытием кадрового личного состава, орудия выдерживали менее 
половины высшего предела выстрелов. Поэтому было признано из осторожности не 
рассчитывать в среднем более чем на 4 000 - 5 000 выстрелов. Пределом понижения 
балистических качеств, за которым пушка признавалась неудовлетворительной, 
считался тот, при котором на дистанцию около 2 - 3 км получалось уменьшение 
средней дальности около 10%, что соответствовало уменьшению начальной скорости 
около 5%. 

Этим именно и руководствовались войсковые комиссии из артиллеристов, 
осматривавшие орудия на фронтах. Но эти комиссии могли судить о степени 
меткости осматриваемых орудий только путем опроса личного состава, что являлось 
недостаточным, так как признак потери меткости очень трудно уловим даже для 
опытного глаза на дистанциях свыше 2 - 3 км, на каких производилось большинство 
стрельб в боях; во-вторых, таких "опытных" глаз оставалось в батареях все 
меньше и меньше; в-третьих, при той частоте огня, которая стала обычной, не 
было возможности следить за каждым своим выстрелом с той тщательностью, как к 
этому приучали артиллеристов в мирное время. Наконец, личный состав батарей 
иногда умышленно скрывал неудовлетворительность своих пушек, опасаясь, что в 
случае забракования пушки отнимут, дадут же взамен другие нескоро - и если 
дадут, то, судя по бывшим примерам, не новые, а исправленные и почти такие же, 
как и забракованные. 

В результате войсковые комиссии, соглашаясь с хозяевами орудий, часто 
признавали орудия годными к дальнейшей боевой службе, хотя состояние каналов их 
стволов было далеко ненадежным. 

Только в июле 1916 г. приказом Ставки{291.1} были объявлены к руководству 
составленные Упартом "Указания для выбраковки и разделения на категории каналов 
орудийных стволов", на основании которых производился в дальнейшем осмотр 
орудий как войсковыми комиссиями, так и специалистами, командируемыми в батареи 
Упартом. 

Одна из таких комиссий с представителем от Упарта, осматривавшая материальную 
часть артиллерии Особой армии в конце 1916 г., засвидетельствовала в своем 
обстоятельном отчете, что одной из причин прогрессирующего падения стойкости 
орудий является, как говорилось в отчете, "усиленная, продолжительная и скорая 
стрельба орудий, сопряженная с сильным их разгорячением - до красного 
накаливания" ствола. 

Такое злоупотребление скорострельностью орудий, приводившее к значительному 
сокращению срока службы орудия, совершенно недопустимо. Артиллерийские 
начальники, сколько-нибудь грамотные в своем деле, не позволили бы себе 
подобного варварского насилия над пушкой без крайней к тому необходимости; но 
под давлением категорических боевых приказаний малосведущих в артиллерии 
общевойсковых начальников, требующих непрерывной стрельбы целыми часами всякого 
рода "ураганными", "барабанными" и тому подобными огнями, такая форсировка, 
оправдываемая боевой обстановкой лишь как редкое исключение, стала общим 
правилом. В результате во время войны, в особенности в ее начале, наблюдалось 
нередко, что вследствие такой стрельбы портились орудия, а пехота, приучаемая к 
оглушительному, хотя бы и малорезультатному, грохоту орудий, без него не