все перечисленные батареи и принять во внимание только батареи, вооруженные 
орудиями более новых образцов, то получится, что в составе русской тяжелой 
артиллерии было к концу войны 67 пушечных батарей с 224 орудиями и 145 
гаубичных батарей с 528 орудиями, т. е. почти 70% от всего числа тяжелых 
батарей составляли гаубичные батареи, а пушечных-тяжелых батарей было лишь 
около 30%. 

В стремлении количественного увеличения артиллерии, прогрессирующего непрерывно 
в течение всей войны во всех государствах, принимавших в ней участие, 
генеральные штабы перестали как будто бы опасаться перегрузить армию 
артиллерией, сделать армию малоподвижной, лишив ее способности к энергичным 
активным действиям и связав ее тыл тяжеловесными боевыми припасами и прочими 
предметами артиллерийского снабжения. 

Впрочем, как это видно из табл. 16, несмотря на значительное увеличение общего 
количества орудий, относительное число орудий на 1 000 штыков к весне 1917 г. 
не особенно много превышало норму, установленную в эпоху наполеоновских войн: 4 
- 5 орудий на 1 000 штыков или сабель. Только во Франции, по данным труда Эрра, 
эта норма превзойдена была в 3 раза; в Италии и Бельгии число орудий на 1 000 
штыков превышало наполеоновскую норму почти в 2 раза, а в русской, болгарской, 
румынской и турецкой армиях норма эта оставалась непревзойденной, причем в 
русской армии некоторые части пехоты даже к концу войны еще вовсе не были 
обеспечены своей артиллерией. Так, например, в докладе наштаверху в конце 
августа 1917 г. о большой нужде Северного фронта в полевой артиллерии 
говорилось, что вовсе не имеют артиллерии 5 пехотных дивизий и Латышская 
бригада, а 10 пехотных дивизий имеют только по одному артиллерийскому дивизиону,
 и что 12-я армия потеряла в последних боях 56 орудий{279}. 

Германия создала тяжелую артиллерию еще в довоенное время, с тем чтобы 
обеспечить себе наступательный образ действий (см. часть I труда, стр. 55, 56). 
К весне 1917 г. Германия по относительному числу тяжелых орудий на 1 000 штыков 
заняла уже второе место - 3,9 орудия, тогда как Италия имела 5,2 тяжелых орудий 
на 1000 штыков, а Франция - 3,5, или почти догнала Германию. 

Но по абсолютному количеству орудий, сильно возраставшему во всех армиях, 
Германия во все время войны оставалась на первом месте, - в особенности по 
количеству тяжелых орудий, что подтверждается данными табл. 17. 

Из таблицы этой видно, что как в начале, так и в конце войны Германия по 
количеству (да и по мощности) артиллерии была значительно сильнее и России и 
Франции. К концу войны на вооружении германской артиллерии состояло всего 19810 
орудий, в том числе 7 862 тяжелых, тогда как на вооружении русской артиллерии 
было лишь 10 178 орудий, в том числе 1 430 тяжелых, а на вооружении французской 
артиллерии 11 280 орудий, в том числе 5 700 тяжелых. Орудия специального 
назначения - зенитные, штурмовые, минометы и пр., а также орудия, состоявшие в 
запасах фронта, не приняты в расчет при составлении таблицы. 

По общему количеству орудий, исчисленному по другим данным. Германия все же 
остается самой сильной в отношении обеспечения армии артиллерией к концу войны, 
а именно: на фронте германской армии к концу войны было, по данным Шварте, 
всего 21 650 орудий разных образцов и калибров, причем за время войны общее 
количество орудий увеличилось почти в 3 раза{280}; на фронте французской армии 
- около 13 000 орудий (увеличение тоже почти в 3 раза); на фронте русской армии 
около 14 000 орудий (увеличение лишь в 2 раза){281}. 

Плотность насыщения артиллерией русского "фронта была наименьшей. В конце 1916 
г., как видно из табл. 18, на 1 км русского фронта приходилось в среднем по 2 
орудия, тогда как на французском фронте в среднем было по 12 орудий, а на 
итальянском - по 5,2 орудия. Это объясняется, впрочем, не только бедностью 
русской армии в артиллерии, но и огромным протяжением. русского европейского 
фронта (не считая кавказского) - около 1 800 км, тогда как протяжение 
французского фронта - 650, а итальянского - около 250 км. Наконец, сущность 
дела не в числе орудий на километр общего протяжения фронта, а в искусстве 
сосредоточения наибольшего количества орудий (и массового сильнейшего 
уничтожающего артиллерийского огня в важнейшем сражении и в решающем 
направлении удара, наносимого противнику. Этим искусством не отличалось русское 
командование. 

Данные табл. 19{282} указывают, что и в отношении плотности насыщения 
артиллерией в отдельных сражениях русские были значительно слабее своих 
противников-немцев и союзников-французов. В 1914 г., в самом начале войны, в 
маневренном сражении у Гумбинена у русских было лишь около 2,8 орудия на 1 км 
фронта, а у немцев 3,7; в апреле 1917 г. в позиционный период войны в сражении 
на Стоходе русские собрали до 50 орудий на 1 км фронта, в то же время у 
французов на р. Эн было до 100 орудий на 1 км, т. е. вдвое больше. 

Наглядным подтверждением слабости русской артиллерии в отношении ее численности 
легких гаубиц и тяжелых орудий служат данные табл. 20 и 21 сравнительной 
численности русских войск и противника, относящиеся к концу декабря 1916 г. и к 
октябрю 1917 г.{283}, т. е. к тем периодам войны, когда русская артиллерия