— Э-э, не волнуйся, — с этими словами Файзали присоединяет насадок для 
бесшумной стрельбы и стреляет в мужика. Тот падает, тараща глаза и еще не 
понимая, что с ним произошло.

— Пидарас два раза, уберите его, — кричит Файзали своим нукерам.

Уже неживое тело два человека бодро вытаскивают из комнаты. Моя охрана 
вопросительно смотрит на меня. Показываю им — спокойно. Я представляю их 
состояние: они впервые стали свидетелями такого. Якуб сидит молча, судя по 
выражению его лица, он не очень-то доволен ситуацией. У меня тогда промелькнула 
мысль, что он не вписывается во всю эту смуту в регионе. Мне показалось, что он 
занимает и будет занимать более высокое положение по сравнению со всеми 
деятелями, которых я уже повстречал. Когда Файзали вышел из комнаты, Якуб 
осторожно высказал свое негодование действиями своего коллеги. Позже прощаемся. 
Хозяина благодарю за хлеб и соль. Тот просит провести пару занятий с его 
бойцами.




Таджикская рулетка


В начале ноября Сангак и остальные руководители открывают рынок в Курган-Тюбе, 
на улицах все больше и больше людей, убирают мусор, открывают магазинчики, 
работают в поле. Помогаем с разминированием и проверкой на минирование. Когда 
наш патруль проезжает по дорогам, жители радостно машут нам руками. Какая-то 
доля в этом мирном параде есть и наша, это радует. Стрельба в городе 
прекратилась, люди даже вечером могут ходить друг к другу в гости.

В полку появился какой-то таджик. Заводит разговоры с моими солдатами и 
«миротворцами» о переходе с оружием к «юрчикам» в отряды, обещает большие 
деньги и блага. Еду к Сангаку. Его «офис» располагается в бывшем городском 
комитете партии. Воистину, такие метаморфозы — примета нашего времени. С 
негодованием рассказываю о попытках вербовки солдат, намекаю, что дружбе нашей 
может прийти конец, если такие факты повторятся. Мало того, у меня есть 
информация, что одного офицера и солдата уже «охмурили» на угон боевой техники 
из полка. Сангак мне говорит:

— Я старый, больной человек, никогда не держал пистолет в руках, никого за свою 
тяжелую жизнь не убил, но, клянусь, я разберусь и виновник будет наказан.

Прощаемся, я замечаю под курткой у «старого, больного человека» в деревянной 
кобуре «стечкина». «Восток, Петруха, дело тонкое».

Через три дня этого «вербовщика» хоронили с почестями. Сангак у могилы 
вспоминал о том, какой это был воин и как героически пал он от рук «вовчиков». 

Приехал к Файзали обсудить возможность взаимодействия в случае нападения на 
азотно-туковый комбинат. Он во дворике кинотеатра упражняется в стрельбе из 
пистолета. Народу человек двадцать. Подхожу. Он только что вставил магазин в 
пистолет. Оборачивается, улыбаясь, и вдруг поднимает пистолет к моей голове. За 
долю секунды соображаю, что это такие у них шутки. Он не успевает вывести 
пистолет на линию стрельбы, выхватываю из его руки пистолет, удерживая левой 
рукой его правую кисть, трижды стреляю в коробку для гранат от АГС-17 в пяти 
шагах. Разряжаю пистолет и возвращаю ему. В коробке три дырки. Говорю, что 
шутки с оружием могут привести к трагическим последствиям. Вижу, это впечатлило 
не только его, но и его людей. Через мгновение замешательство прошло, и он 
предлагает пострелять «на пиво». Разозленный, предлагаю сыграть в «русскую 
рулетку». Вытаскиваю у него из-за пояса наган, высыпаю все патроны, говорю ему, 
что один в барабане. Кто первый? Улыбка спадает с его лица. Он предлагает мне. 
Кручу барабан, приставляю к виску, отвожу курок и произвожу спуск. Видели бы вы 
его глаза. Отдаю ему пистолет. Он осматривает его, хочет увидеть патрон. Патрон 
на линии ударник — барабан — канал ствола не виден, у остальных закраины гильз, 
особенно с противоположной стороны барабана, увидеть можно. Он раздумывает 
считанные секунды, потом смеется и предлагает попить чайку. Все дружно смеются, 
и мы идем к зданию.

По дороге я забираю пистолет, снова заряжаю его патронами и отдаю Файзали. 
Вместо чая я с удовольствием выпил водки. После этого случая у нас возникли 
очень доверительные отношения.




Искусство дипломатии


Завтра прилетает в полк Козырев — министр иностранных дел, а с ним куча