ограничивался сто двадцатью километрами из-за того, что вертолеты огневой 
поддержки имели запас топлива, позволявший им на таком удалении работать над 
группой в течение не более двадцати минут. Ка-29, имеющий броневую защиту и 
вооружение, не уступающее Ми-24, способен самостоятельно поддерживать действия 
группы, ведущей бой в окружении и, при определенных условиях, эвакуировать ее. 
Ми-24 это сделать не способен, а Ми-8 не способен обеспечить необходимую 
огневую поддержку. На мой взгляд Ка-29 является идеальной машиной для 
обеспечения действий спецназа.




Спецназу — собственные вертолеты


Безусловно, введение в штат бригады специального назначения вертолетной 
эскадрильи позволило бы решить многие проблемы, описанные выше. А главное 
увеличило бы мобильность и боевые возможности бригад специального назначения, 
являющиеся в настоящий момент наиболее подготовленными соединениями для ведения 
контрпартизанской войны на территории Чечни. Однако, надо понимать, что этот 
факт возложит на командира бригады и его заместителя по тылу дополнительную 
ответственность, но дело в целом только выиграет. Причем ничего сложного или 
неразрешимого в этой идее нет. Вопросы согласования в Центре Управления 
Полетами времени и места для совершения полетов вертолетов эскадрильи решались 
бы, как с отдельным подразделением Округа. В штат отдельной эскадрильи, помимо 
обслуживающих подразделений, могли бы войти три звена по четыре Ка-29 и одно 
звено с четырьмя Ми-6.

Для осуществления этой идеи и разрешения описанной выше проблемы требуется ее 
понимание на уровне руководства Вооруженными Силами страны и его добрая воля. 
Конечно, на переучивание летчиков, закупку необходимого количества машин на 
заводе «Камова» и «Миля» нужны деньги. Но разве жизни молодых ребят ничего не 
стоят?




С. Козлов

Цена миномета


25 сентября 1985 года я получил задачу провести разведку маршрута, проходящего 
приблизительно в 50-40 километрах на северо-запад от Кандагара. Район этот 
назывался у нас «Краем непуганых идиотов». Духи там могли запросто пойти на 
«броню» в психическую атаку. Мы должны были патрулировать район разведки и 
препятствовать любому передвижению противника, а также досматривать мирные 
транспортные средства. Именно так была поставлена задача мне и командиру звена 
капитану А. Асташкину перед вылетом. Наш начальник разведки старший лейтенант С.
 Кривенко предупредил меня, чтобы я был осторожен с этим летчиком, так как он 
трусоват. Я поблагодарил его, не придав его словам особого значения, а напрасно.


И вот мы над районом, где вечером придется работать. Высота 2500 метров. Много 
не разглядишь, но мои разведчики засекают в бинокль автомобиль «Симург», 
мчащийся по дороге на большой скорости. «Духи», видимо, не ожидали, что рано 
утром в небе может появиться советская «вертушка». Я знаками показываю Астакину,
 что надо снизиться для атаки, но он реагирует вяло. Ору на него, чтобы он 
пошевеливался. Мы медленно снижаемся. Асташкин говорит, что машина быстрее не 
может (как будто я не знаю, как может пикировать Ми-8мт когда за штурвалом 
нормальный летчик). Совершенно очевидно, что машина «духов» уйдет в кишлак, 
прежде чем мы снизимся для атаки. Одно дело бить машину на дороге и 
досматривать ее под прикрытием «вертушек», совсем другoe лезть в кишлак группой 
из десяти человек средь бела дня. Духов мы упустили. Позже на аэродроме после 
моего доклада наш комбат Т. Мурсалов спросил: «Что же ты, Саша? А мог бы 
„Красную звезду“ получить. Мы бы ходатайствовали». На что Саша спокойно 
ответил: «Мне вторая ни к чему». Этой фразой было все сказано — летчик «лег на 
грунт». После этого я напрягся, но видимо, недостаточно.

И снова мы в воздухе. Около 18.00. зашли с севера на двух тысячах и упали на 
«бреющий», идем меж гор.

Перед вылетом комбат уточнил задачу: «Если кого-то встретите на дороге (имеются 
в виду транспортные средства „духов“) — бейте, собирайте трофеи и домой. Раз уж 
нашумели, то не до засады». Идем на пределе высоты. Горы, глушат звук, поэтому 
нас слышно только когда видно. «Духам» деться будет некуда когда они нас увидят.


Выходим к дороге с севера. По ней ползет грузовик из тех, что в Афгане зовут 
«барбухай». Услышав и увидев нас, моджахеды начинают разбегаться от машины,