По наивности, я предполагал, что в Союзе пробуду недолго: месяц отпуска и пару 
месяцев понадобится для оформления командировочных документов.




Глава 1. В Ясенево


На самом деле оказалось несколько иначе. По законам органов внешней разведки, 
перед «длинной» командировкой за границу сотруднику полагалось пройти минимум 
полугодовую специализацию по данной стране. То, что я уже был в Афганистане два 
раза, в расчет не принималось. Да и короткие командировки на матерых 
разведчиков впечатления не производили. Здесь свои правила. Многие наши ребята, 
успевшие повоевать в составе отрядов «Каскад» и «Омега», к тому времени уже 
работали за рубежом, и не только в горячих точках, но и в резидентурах КГБ в 
некоторых престижных странах. Им в свое время повезло. Теперь повезло и мне.

А посему пора бы остепениться. По крайней мере так считали невыездные друзья. 
Мои рассуждения относительно высокой степени риска предстоящей командировки 
завистливыми коллегами всерьез не воспринимались:

– А кто тебя заставляет рисковать? – искренне недоумевали они и вертели пальцем 
у виска.

У меня было еще одно, вполне серьезное основание опасаться предстоящей 
командировки: когда-то в отрочестве, начитавшись книг, я бредил приключениями. 
Будущее взрослое существование не оставляло никаких иллюзий на этот счет. И 
тогда, в состоянии сильной душевной тоски, я взмолился к Всевышнему с просьбой 
дать мне пусть короткую, но полную опасностей и приключений жизнь! 35 лет, 
пожалуй, достаточно. И вот в 1987 году мне исполнилось 35. А впереди очередная 
командировка на войну. Поневоле станешь суеверным, хотя в предыдущих я ничего 
не боялся. Если моя юношеская просьба была услышана, жить, наверное, оставалось 
максимум год. С другой стороны, лучше уж погибнуть в бою, чем встретиться с 
безносой после какого-нибудь гриппа.

Специализацию в разведцентре кроме меня проходили еще несколько офицеров из 
региональных Управлений КГБ. Сотрудники отдела, к которым нас прикрепили, были 
весьма рады, если их не отрывали от основной работы. Выделив свободную комнату, 
они сунули нам ключи от огромных железных шкафов:

– Здесь лежат литерные дела по Афганистану. Изучайте.

В томах мы нашли много интересного, здесь хранились и наши отчеты по предыдущим 
командировкам, и сообщения закордонных резидентур, и материалы радиоперехватов.

Мои коллеги стажеры собирались в Афган первый раз, поэтому я стал для них 
ценным источником информации.

Как-то удалось разыграть своеобразный спектакль. Один подполковник 
интеллигентной наружности поинтересовался, что делать с пленными душманами: 
отправлять в тюрьму или отпускать?

– Резать! – сурово оборвал его я.

– Как резать?! – взбледнул он.

– Показываю, как это делается.

Посадив «интеллигента» на стул, становлюсь сзади, завожу ему руки за спину. 
Затем втыкаю два пальца ему в ноздри и откинув голову, начинаю водить расческой 
по кадыку. Окружающие ребята, смекнув в чем дело, невозмутимо щупают шею 
«жертвы», задают вопросы,

Через полгода, уже будучи в Афганистане, мы случайно оказались с 
«интеллигентом» за одним столом. Раздобревший и вполне довольный жизнью коллега 
со смехом вспоминал, что после того памятного случая он всю ночь не спал, а 
наутро чуть было не накатал рапорт об увольнении из органов. К счастью, в 
гостинице ему встретился бывалый афганец, сумевший снять стресс.

С «интеллигентом» мы расстались друзьями.

Прилетев в Кабул, я вдруг узнаю, что по распределению направлен работать в 
провинцию Фарах! А как же моя школа спецназа в Пагмане?

Руководство 5-го отдела Представительства КГБ тут же связывается по телефону с 
начальником отдела кадров, и меня оставляют в Кабуле. Оказывается, один из 
полковников, с которым проходил стажировку в разведцентре, по блату решил меня 
взять с собой.