сывали ей большое количество взрывчатых веществ, что давало возможность 
проводить крупные операции по разрушению коммуникаций оккупантов, давали 
некоторое количество продовольствия, даже обмундирования, но плохо снабжали 
стрелковым и тем более артиллерийским вооружением. Они хотели иметь не сильную 
НОАЮ, а партизанские отряды, способные добывать разведывательные данные и 
совершать диверсии. 

Снабжая югославов большим количеством взрывчатых веществ, союзники стремились 
руками югославов проводить значительно больший объем разрушений, чем нужно было 
для вывода из строя коммуникаций. И действительно, многие железные и 
автомобильные дороги, разрушенные самими югославами и американской авиацией, 
вышли из строя на столь длительное время, что некоторые из этих участков 
приходилось восстанавливать потом нашим войскам, а некоторые рокадные линии 
югославы не могли восстановить в течение 3 - 5 лет после окончания войны. 

Англо-американские союзники, помогая НОАЮ, преследовали далеко идущие цели - 
поставить народное хозяйство страны в возможно большую зависимость от помощи 
извне. 

Негативное отношение югославов к союзникам в значительной мере объяснялось 
варварскими налетами авиации на югославские города. Эти бомбардировки наносили 
урон населению, народному хозяйству Югославии, и почти не причиняли вреда 
противнику. 

О холодности отношения свидетельствует один факт. В ноябре 1944 года я ездил на 
аэродром в Земун. Находившиеся на нем горожане, ликвидировавшие разрушения, 
бурно приветствовали советских людей. Американские представители, прибывшие 
вместе с нами, буквально игнорировались местным населением, хотя ростом они 
были повыше. Ни одного приветствия в их адрес. 

Представитель Военной миссии США прокомментировал это так: 

- Вы братья по крови. Славяне. А мы и им, и вам помогали. Вы и на аэродром-то 
приехали на американской машине. 

Белград 

После освобождения югославской столицы Тито со своим штабом и наша Военная 
миссия переехали в Белград, Здесь мы расположились в королевском дворце. 

Помещения были излишне роскошными. Экс-королева и члены королевской семьи, 
оставшиеся в живых, сами полностью себя обслуживали. 

В первые недели после освобождения Белграда в нем недоставало продовольствия, 
не хватало угля, электричества, транспорт фактически не работал. Правительство 
не имело возможности предпринять какие-либо эффективные меры. 

Тито приходилось работать в очень сложной обстановке. Война на освобожденной 
территории и в тылу противника сочеталась с работой по становлению новой 
Югославии, а тут еще внутренние подводные течения - так называемые союзники, 
которые в начале помогали врагам новой Югославии, боровшимся против народа с 
оружием в руках, а потом стали помогать королю и его ставленникам захватить 
власть в стране. 

Работал Тито и рано утром, и поздно ночью. Потому-то он, возможно, казался 
многим нелюдимым. 

Иван Хариш 

Последний раз я видел его в конце октября 1937 года, когда отбывал на Родину. 

Весной 1939 года Испанская республика пала. Почти вся ее армия попала в плен, 
за исключением 14-го партизанского корпуса. Основная его часть вышла на 
территорию Франции, где и была интернирована. Небольшая часть уплыла в Алжир и 
попала в СССР. В их числе был и командир 14-го партизанского корпуса уже 
подполковник Доминго Унгрия. Он нашел меня. Но я уже ничем не мог ему помочь и 
командир знаменитого корпуса вместо того, чтобы совершен-ствовать свои знания, 
стал работать слесарем на Харьковском тракторном заводе. При первой встрече с 
Доминго в 1940 году я поинтересовался судьбой Ивана. 

- Наверное, в лагерях во Франции, куда вышли почти все бригады нашего корпуса,- 
ответил бывший комкор. 

- В одну из наших встреч с Тито я поинтересовался судьбой советника и 
инструктора диверсионной бригады 14 парти-занского корпуса республиканской 
армии Испании, бывшего моего переводчика Ивана Хариша. 

На лице маршала засияла радостна